Леди и разбойник - Картленд Барбара

Прошло уже два года с тех пор, как триумфальным маршем во главе двадцатитысячного войска под радостные крики толпы король въехал в Лондон. Дорогу ему устилали цветами, колокола звонили, улицы были украшены коврами, в фонтанах било вино. Наконец-то лишения, бедствия и нищета долгих лет изгнания могли быть забыты: рождалась новая эра.

Неудивительно, что король, падкий на удовольствия, пленился Барбарой Палмер, которую все называли прекраснейшей женщиной своего времени. Тогда ей было всего двадцать лет, и она была замужем. Ее муж готовил себя к служению обществу на ниве адвокатуры, но он ничего не понимал в той беспутной жизни, к которой Барбара привыкла с шестнадцати лет в доме своего отчима, графа Энглси. Наибольшим достоинством Роджера Палмера была его добродушная невозмутимость, но связь его супруги с королем подвергла суровому испытанию его добродетели.

Он был слабоволен и не мог справиться с Барбарой, хотя и негодовал втайне. Публично же он был вынужден принять титул, которым был обязан неверности жены.

Граф Каслмейн шел вдоль парапета в элегантном костюме и завитом парике, который страшно не шел к его бледному глуповатому лицу. Барбара заметила его приближение, однако намеренно не обращала на него внимание, пока он почти не поравнялся с ней Тогда она подняла взгляд, картинно вздрогнула якобы от удивления и с видом холодным и вызывающим сделала ему реверанс, на который он ответил любезным поклоном.

В течение последних недель они бурно ссорились при каждой встрече, и Барбара уже решила, что Роджер Палмер ей больше не нужен. Он нагонял на нее скуку, а она его раздражала, так что не было смысла сохранять брак, который стал им обоим в тягость. Впрочем, Роджер по-прежнему делал вид, что любит ее.

– Ваш господин и повелитель сегодня такой щеголь! – насмешливо сказал один из придворных.

Она улыбнулась ему из-под ресниц.

– Что вы хотите этим сказать, Рудольф? – осведомилась она. – Ваши комплименты всегда заставляют меня насторожиться.

С этими словами она повернулась и пошла навстречу няне, которая только что вышла на крышу с младенцем в лентах и кружеве.

– Мой маленький Чарлз! – воскликнула леди Каслмейн голосом полным материнской любви.

Взяв младенца из рук няни, она секунду подержала его, ласково глядя на крошечное сморщенное личико сына. Однако прилив нежности длился недолго: она быстро и почти раздраженно отдала младенца няне и снова вернулась к болтающим кавалерам.

– Нам приходится ждать бессовестно долго! – проговорила графиня, глядя на реку.

– Мы столько лет ждали возвращения нашего короля, что еще несколько минут роли не играют, – серьезно отозвался кто-то.

Барбара сделала вид, что не слышала этих слов. Она смотрела вниз, туда, где придворные собирались небольшими группами и медленно двигались к лестнице во дворец Уайтхолл, по которой король вскоре должен был провести свою супругу.

С беззаботным видом она сняла с головы одного из кавалеров шляпу с плюмажем и надела ее, чтобы уберечь прическу от ветра.

– Право, из меня вышел бы на редкость славный мужчина! – воскликнула она.

Ее поклонники рассмеялись.

– Вы мне больше нравитесь женщиной! – прошептал тот, кого она назвала Рудольфом, понизив голос, чтобы его услышала только она.

Казалось, будто его слова заставили Барбару вспомнить, почему она здесь и как важны для нее ближайшие минуты: она сняла шляпу и, непривычно серьезная, стала спускаться на террасу.

Зеваки, не стесняясь в выражениях, пробивались вперед, чтобы поглазеть на собравшихся.

– А вон и старуху откопали! – громко объявил кто-то.

Из дворца вышла немолодая женщина. Она держалась не по годам прямо и гордо, но морщинистая кожа ее поблекла и пожелтела, как старая слоновая кость, а аристократический нос выдавался вперед наподобие клюва. Платье на ней было старомодное, но ее драгоценности так сверкали и переливались на солнце, что Барбара Каслмейн бросила на них завистливый взгляд. Бриллианты старухи всецело завладели ее вниманием, и она даже не заметила юную спутницу старой леди, пока не услышала, как кто-то из ее кавалеров пробормотал:

– Гром и молния, почему никто не сказал мне, что при дворе появилась нимфа?

Только теперь Барбара увидела, что пожилая дама не одна.

Рядом с ней шла девушка, всем своим видом выражая трогательное внимание. Она была невысокая – почти на голову ниже Барбары – и удивительно изящная, начиная с нежной шейки и кончая крошечными ножками, которые выглядывали из-под кружев нижней юбки.