Алая роза Анжу - Холт Виктория

– Как нам действовать? – спросил Варвик.

– Нужно готовиться к столкновению.

– Вы имеете в виду войну? Междоусобную войну?

– Против короля воевать мы не будем. Это должен уяснить себе каждый. Но мы выступим, продемонстрируем нашу силу и потребуем отставки Сомерсета.

Варвик смотрел на Йорка в упор.

– Да, это единственный выход, – сказал он. – Нужно было делать это еще после стычки в Темплских садах. Теперь дело может закончиться войной.

– Допускать этого нельзя, – настаивал Йорк.

– Да, война Алой и Белой розы, – кивнул Солс-бери.

– Я не хочу войны, – упорствовал Йорк. – Я все-го лишь требую, чтобы Сомерсета отправили в отставку, а королева уяснила раз и навсегда, что она не будет нами править. Нужно создать сильное правительство, которое будет вершить государственные дела до тех пор, пока король полностью не исцелится или же до совершеннолетия принца Уэльского.

– Возьмем на себя эту великую миссию, – заявил Солсбери.

* * *

Король и королева находились в Вестминстере, когда стало известно, что Йорк, к которому присоединились Варвик и Солсбери, выступил на юг с целым войском.

Эту весть принес Сомерсет. Его взгляд горел ог-нем. Герцог радовался, что наконец-то представился случай за все расквитаться со своим заклятым врагом.

Король был удручен.

– Он выступил! Зачем? Против кого?

Королева нетерпеливо скривилась. Когда Генрих, наконец, уразумеет, что не все такие добрые и бесхитростные, как он?

– Потому что Йорк мечтает стать королем! – выкрикнула она. – Он хочет ссадить вас с трона и усесться туда сам.

– О нет, моя дорогая леди. Йорк вовсе этого не хо-чет. Он обиделся, потому что его исключили из Государственного Совета. Возможно, мой милый Эдмунд, нам следовало оставить герцога среди членов Совета.

– Ни в коем случае, милорд, – терпеливо ответил Сомерсет. – Королева знает, как опасно доверяться нашим врагам.

– Итак, он двигается на юг, – повторила Маргарита.

– Очевидно, идет на Лондон.

Что ж, Маргарита могла понять логику Йорка. В Лон-доне он был весьма популярен. Во время протектората торговля в городе процветала, а горожанам нет дела ни до чего, кроме барышей. Лондон за Йорка горой, а на что способны лондонцы, если их раззадорить, Маргарита уже знала. При желании город мог запросто собрать собственную армию.

– Нужно идти на север, навстречу Йорку, – предложил Сомерсет.

Генрих нахмурился, но у него не было сил спорить, тем более что Маргарита была явно заодно с Сомерсетом.

– Милорд, вы должны отправиться вместе с войском, – продолжил министр.

Генрих тоскливо съежился, но возражать не стал. О Господи, думала Маргарита, как жаль, что я не мужчина. Я сама возглавила бы армию и заставила бы Йорка держать ответ за его преступления.

Но, увы, возглавить армию она не могла.

– Я увезу принца в Гринвич, – тихо сказала королева и обернулась к Сомерсету. – Буду ждать от вас вестей. Сообщите мне немедленно, когда изменник Йорк будет схвачен.

– Обещаю вам это, миледи, – поклялся Сомерсет.

– Чем скорее, тем лучше.

Маргарита решительно поджала губы и стиснула кулаки, представляя себе, как жестоко расправится с человеком, осмелившимся покуситься на ее корону.

* * *

Рядом с Ричардом ехал верхом его старший сын Эдуард. Мальчику было всего тринадцать лет; для похода, который вполне мог закончиться кровопролитным сражением, он был слишком юн, но разве такого удержишь дома? Эдуард с раннего детства отличался вольным и дерзким нравом. Таким сыном можно гордиться, думал Йорк. Как он похож на мать! Лучше же всего то, что Эдуард породой пошел в Плантагенетов – такой же светловолосый и красивый. Пожалуй, мальчик слишком безрассуден, но в юном возрасте это простительно. Уже сейчас он бегает за юбками. Рановато начал, ну да ничего, быстрее повзрослеет.

Да, герцог гордился своим сыном. Всю дорогу они разговаривали – нужно было, чтобы юный Эдуард разобрался в происходящем.

Ричард говорил, что надеется избежать войны. Нужно всего лишь показать силу, чтобы заставить врагов считаться с собой.

– Если удастся обойтись без кровопролития, тем лучше.

Эдуард внимательно слушал. Он был уверен, что королем должен быть его отец – мать постоянно повторяла это. Мальчик обожал, почти боготворил отца. Ехать рядом с ним на настоящую войну было несказанным блаженством. В глубине души Эдуард надеялся, что битва все-таки состоится. Тогда он покроет себя славой, и отец будет им гордиться.