Невеста-сорванец - Коултер Кэтрин

— Да, но года за два до того вы ездили во Францию.

— Тогда мне было поручено спасти одного человека. Ничего больше. И ничего из ряда вон выходящего. С Жоржем я в тот раз не встречался.

— Кого же вы спасали?…

— Графа де Лака. Он умер пять лет назад в своем доме в Суссексе, — пояснил Дуглас.

— Не мог кто-то посчитать, что вы отправились во Францию, чтобы убить Кадудаля?

— Нет, это невозможно. И совершенно бессмысленно. Если кто-то вообразил, что я ответствен за смерть Кадудаля, зачем было ждать пятнадцать лет, чтобы отомстить?

Лорд Кенниссон пожал плечами. Даже это незамысловатое движение причиняло боль. И стоит ли злорадствовать по поводу человека, которого замыслили убить?

— Я устал, Дуглас. И не могу сказать больше того, что вы уже знаете. Вполне возможно, что за всеми покушениями стоят его дети. Сам Жорж никогда ничего не говорил о вас, по крайней мере в моем присутствии. Не думаю, что он питал к вам вражду. Вы помните Жоржа — если он кого-то ненавидел, то ненавидел всей душой. И не скрывал своих чувств, наоборот, объявлял всему свету, что хотел бы сделать с врагом. И если это месть детей, откуда взялась такая неприязнь к вам?

— Не знаю. Повторяю, все это совершенно бессмысленно, — Дуглас поднялся. — Спасибо, что согласились меня принять, сэр. Собственно говоря, меня прислал герцог Веллингтон.

— Да, он предупредил бедного Артура. Столько проблем, и все хватают его за горло. Я посоветовал ему подать в отставку, бросить всю эту суету и позволить другим распутывать клубок, но он, разумеется, меня не послушает.

— Не послушает, — согласился Дуглас, перед тем как распрощаться. Ему нравился лорд Кенниссон, который был куда благороднее своего наследника, известного распутника, развращенного до такой степени, что наградил жену сифилисом.

Подходя к экипажу, он заметил Уилликома и его племянника Реми, стоявших с пистолетами наготове.

Три часа спустя, лондонский дом Шербруков Войдя в гостиную, Джеймс и Джейсон увидели Корри и Джудит, сидевших на диване и о чем-то шептавшихся.

— Доброе утро, леди, — приветствовал Джеймс. — Уилликом сказал, что вы трудитесь над свадебными планами.

«Интересно только, о чьей свадьбе идет речь?» — спросил он себя, украдкой поглядывая на брата. Тот смотрел на Джудит Макрей с выражением, которого Джеймс до сей поры на лице брата не замечал.

Корри, долгой предыдущей ночью принявшая решение сдаться, вскочила, подбежала к Джеймсу, бросилась ему на шею и сдавила так сильно, что он задохнулся и стал хватать ртом воздух. Она подняла глаза и осторожно дотронулась до его подбородка кончиком пальца.

— Больше никаких перешептываний. Я готова сказать всему миру: Джеймс, я выйду за тебя, потому что, возможно, все будет не так уж и плохо. Тем более что мне уже знакомы почти все твои дурные привычки. Если у тебя есть еще какие-то, кроме уже известных, дай мне знать, потому что это может качнуть весы в другую сторону.

— Других у меня нет, — поклялся Джеймс и услышал за спиной ехидный смешок Джейсона. — Во всяком случае, таких, которые вынудят тебя бить посуду и ломать мебель.

— Позже я поговорю с Джейсоном на эту тему.

— Корри, я высоко ценю твое согласие и счастлив его услышать, но дело в том, что с твоим дядей уже все обговорено и подготовка к усадьбе идет полным ходом.

— Да, знаю, но не желаю, чтобы меня считали жалкой безмозглой девчонкой, не имеющей собственного мнения.

— Я никогда не считал тебя безмозглой. Да и жалкой тоже, особенно в последние два месяца, — объяснил Джеймс и, заметив ее вопросительный взгляд, покачал головой. — Ладно, подожду. Жаль только, что Джейсон не сумел поймать Оги, Бена и Билли.

— Представь, Оги решил, что почти заполучил тебя, и воспользовался тем же трюком с одеялом. Неужели думает, что ты настолько глуп?!

— Возможно, так оно и есть, — кивнул Джейсон. Вообразить только, Корри Тайборн-Барретт и вдруг — будущая невестка!

Джеймс неожиданно обнаружил, что руки сами собой обвили талию нареченной. Впрочем, он обнимал ее с тех пор, когда ей было три года, так что ничего необычного тут нет.

Он на секунду закрыл глаза и вдохнул ее запах. Он привык к этому тонкому аромату и узнал бы его даже в темной комнате, но теперь к нему примешивался легкий оттенок жасмина.

— Твои духи? — пробормотал он ей в волосы. — Мне нравится.

— Твоя мама подарила. Сказала, что тетя Софи клялась, будто они действовали на твоего дядю Райдера с расстояния пятидесяти футов. Вроде бы после этого он всегда гонялся за ней, как гончая за лисой.