Маскарад в лунном свете - Майклз Кейси

И все они черные, как твое сердце, добавил сэр Перегрин про себя, невольно подивившись тому, как он осмелился даже подумать такое о Вильяме Ренфру.

Сэр Перегрин прикрыл рукой рот, пряча улыбку за кашлем, и тут у него едва не закружилась голова, когда он неожиданно осознал, что после завтрашнего дня Вильям Ренфру уже не будет волновать его ни в коей мере. Он станет знаменитым, он приобретет в обществе известное положение — его будут уважать! А до тех пор он будет хранить все в секрете. Вильям сам прочтет обо всем в завтрашних газетах, вместе с остальными.

— Ты что-то вспотел, Перри, — протянул лениво граф, мгновенно заставив сэра Перегрина вспомнить, что завтра еще не наступило и он пока полностью зависим от Вильяма Ренфру. — Так у тебя нет для меня каких-либо дурных известий? Все идет по плану?

— Разумеется, Вильям, — поспешил уверить графа сэр Перегрин, зная, что Гроуз, на которого можно было во всем положиться, подготовил нужные бумаги ему на подпись. — Или, по крайней мере, все так и обстояло бы, если бы этот упрямый ирландец отдал нам письмо Мэдисона. Он весьма несговорчив в данном вопросе. Но Ральф, должно быть, уже говорил тебе об этом.

— Да, — спокойно произнес граф, и сэр Перегрин невольно вновь подивился про себя тому, как Лейлхем умудряется говорить, практически не раскрывая рта.

Да, подумал сэр Перегрин, позволив себе на мгновение порадоваться несчастию старого друга, этот ирландец, похоже, кое-чего стоит.

— Но ты единственный, кому я полностью доверяю, Перри, — услышал он в следующий момент. — Мы вступаем сейчас в очень трудную, щекотливую стадию переговоров, и я хочу быть уверенным в том, что ты понимаешь, в чем состоят наши главные интересы.

Сэр Перегрин мысленно выругал себя за плохие мысли о Вильяме. Граф доверял ему. Он улыбнулся. Конечно же, Вильям ему доверял, поскольку только у него, сэра Перегрина, и были настоящие мозги, только он и обладал умом, позволяющим ему как осуществить их план, так и стать неотъемлемой частью нового мирового порядка, который будет в результате этого установлен.

— Спасибо, Вильям, я польщен. — Сэр Перегрин выразил признательность легким наклоном головы. Совсем ни к чему было выглядеть подобострастным. — Ральф, конечно, хороший человек, но иногда он бывает довольно скрытен в отношении собственных дел, что вполне может повредить нашим планам. Если я могу что-то сделать, чтобы ты не волновался… я полностью к твоим услугам… — Он умолк, ожидая дальнейших инструкций, может быть, поручений.

— Возможно, Перри, возможно. Ты умеешь хранить тайны?

— Да, конечно.

Разумеется, он умел хранить тайны. Он ведь никому не проговорился о том, что случилось с Жоффреем Бальфуром. А большего секрета и не могло быть. Все остальное, что они совершили на протяжении всех этих лет, бледнело по сравнению с тайной смерти Бальфура. За исключением, конечно, его собственного, личного секрета о сделанном им колоссальном открытии.

— Хорошо, Перри. — Лейлхем поднялся и направился к двери. На пороге он, однако, остановился и, обернувшись, пристально посмотрел на сэра Перегрина. — Я собираюсь убрать Ральфа с его поста после отплытия всех пятнадцати судов и заменить человеком, которому, как я думаю, могу доверять. Таким, как ты. А тем временем не спускай с него глаз. Мне кажется, он подумывает о том, чтобы оттеснить нас от американца. Так ты присмотришь за ним, Перри?

— Почту за честь! — воскликнул, напыжившись от гордости, сэр Перегрин, и на губах Вильяма появилась еле заметная болезненная улыбка.

Томас нашел лорда Мэпплтона и сэра Ральфа Хервуда на Бонд-стрит. Оба прогуливались там в этот час, и лицо лорда Мэпплтона было красным, как помидор, от тех усилий, которые ему приходилось предпринимать, чтобы не отставать от своего длинного спутника.

— Добрый день, джентльмены! — радостно приветствовал их Томас и слегка коснулся пальцами полей шляпы, ничего так не желая в этот момент, как прикончить их обоих на месте. По их вине Маргарита чувствовала себя несчастной. Он не знал, в чем конкретно состоит их вина. Но это было не столь уж важно. Ему вполне достаточно было знать, что они вызвали гнев Маргариты. Он не имел ни малейшего понятия о том, что скажет им при встрече, но ему страстно хотелось увидеть сегодня хоть одного из них и попытаться понять, почему Маргарита всех их так сильно ненавидит, — а может, и боится.

— Донован, — приветствовал Томаса сэр Ральф легким наклоном головы.