Гордость и соблазн - Ли Эйна

Она скрестила руки на груди и вызывающе посмотрела на Джеронимо.

— Я имею столько же права быть здесь, как и вы.

— Великие слова, но, увы, последние, — сказал он, вновь поднимая томагавк.

Эмили удалось схватить его за руку.

— Если вы сделаете это, сэр, вы не джентльмен!

Он хлопнул себя по лбу, затем, с отвращением покачав головой, пробормотал:

— У Джеронимо много мудрости. Но он не понимает, как выбраться из твоего сна.

Он крепко схватил Эмили за волосы, и она заглянула прямо в его прекрасные сапфировые глаза, полные угрозы.

— Нет-нет, остановитесь! Вы знаете, что вы хотите меня, Джеронимо. Не убивайте меня, пожалуйста, не убивайте меня!

— Эми, проснитесь, проснитесь!

Она открыла глаза и увидела над собой те же самые сапфировые глаза, но светящиеся тревогой и беспокойством за нее. Джош наклонился над девушкой, тряся ее за плечи.

Она сбросила его руки и оттолкнула его.

— Нет, не надо. Отпустите меня.

— Эми, это я, Джош. Вам приснился кошмар, вы кричали, чтобы кто-то не убивал вас.

Она почувствовала себя очень глупо, но все еще находилась под впечатлением сна.

— Не влезайте в мои сны, Маккензи! — крикнула она без всякой на то причины, потом повернулась на другой бок и снова провалилась в сон.

Глава 20

Джош разбудил Эмили, едва забрезжил рассвет.

— Пора отправляться в путь, а то скоро станет слишком жарко, — сказал он.

Эмили пошла к озерку умыться. Она почистила зубы и попила воды из сложенных ладоней. Вернувшись к своему саквояжу, она вытащила оттуда шпильки и занялась укладыванием волос, которые до сих пор были распущены у нее по плечам. Несмотря на то что шляпка уже никуда не годилась, девушка все-таки надела ее: надо было хоть как-то защитить голову от палящего солнца.

Подошел Джош и опустился перед ней на колени.

— Позвольте мне взглянуть на вашу пятку.

Его руки были теплыми и бережно держали ее ногу в ладонях. Нежными прикосновениями он намазал рану толстым слоем мази. Эмили не протестовала, когда Джош оторвал от ее нижней юбки узкую полоску ткани и использовал се в качестве бинта.

— Это защитит рану, тогда вы сможете надеть чулок и ботинок на эту ногу.

— Спасибо, — робко поблагодарила Эмили. Она не понимала, почему вдруг почувствовала себя неловко рядом с ним, — она даже не могла поднять на Джоша глаза.

Девушка смотрела, как он отошел от нее и стал проверять спину у Незабудки. С кобылой он обращался так же нежно, как и с ней, и так же заботливо полечил ее. Временами Маккензи мог быть и грубоватым, но чаще в его поведении чувствовалась мягкость, и это было то, за что Эмили могла бы полюбить его. Хотя она никогда ему в этом не признается, конечно. Когда он подошел к ней, она снова опустила глаза.

— Подумайте-ка, нет ли у вас какой-нибудь тряпки, которую я мог бы уложить на спину Незабудке, чтобы ей не натирало седло?

— У меня есть шаль.

— Это как раз то, что надо.

Она вытащила шаль из саквояжа и отдала ему.

— Вам он больше не нужен? — спросил Джош, указывая на саквояж. Эмили покачала головой, и Джош поднял его с земли.

Привязав саквояж к концам короткой веревки, Маккензи перекинул их через шею Незабудки и закрепил.

— А это не причинит Незабудке боли?

— Я перекинул веревку там, где кожа не повреждена. А ваша шаль не позволит веревке натирать.

— А как же ваше седло?

— Я его оставлю здесь. Уверен, мы сегодня доберемся до города. Пора отправляться.

Очень скоро солнце поднялось настолько, что жара снова стала невыносимой. Даже ветер был горячий и нес в себе песчинки. Там, где было возможно, путники прижимались к обрывам или скалам, чтобы в их тени хоть немного отдохнуть от палящего солнца. Эмили уже была готова снять юбку и блузку и идти дальше в одной рубашке. Что тут такого — Джош ведь и так видел ее грудь, касался и других интимных частей ее тела. Ее разгоряченное тело при воспоминании об этом почувствовало себя как-то еще более неуютно. Ну так что же, какая теперь разница, если он увидит ее в нижнем белье. К тому же рубашка так же красива и хорошо сшита, как настоящее платье.

Но едва Эмили, приняв решение, взялась за верхнюю пуговицу блузки, Джош вдруг воскликнул:

— Аллилуйя! Возмущенная Эмили заявила:

— В самом деле, Маккензи, ну можно же быть хоть чуточку взрослым?

Но тут она увидела, что он вовсе и не смотрит на нес, и залилась краской. Оказывается, Джош увидел что-то в отдалении.