Признаться в любви нелегко - Армстронг Линдсей

Спустя две недели состоялась свадьба Бретта и Мариетты. Невеста была в лимонно-зеленом облегающем костюме из китайского шелка, который великолепно оттенял ее роскошные рыжие волосы. Она сияла счастливой улыбкой, но Никола заметила, что они с Бреттом почти избегают друг друга, и задумалась: почему?

Потом, когда они вместе подошли, чтобы разрезать свадебный торт, и посмотрели друг другу в глаза, Николе, тогда еще подростку, показалось, что в этом мимолетном взгляде мелькнула какая-то ярость, что-то почти недозволенное – то, что они не имели права демонстрировать публично.

Вскоре после этой свадьбы Николу отправили в школу-интернат в Брисбене, за тысячу миль от дома, и ее общение с Бреттом и Мариеттой стало редким. Известие о том, что Бретт и Мариетта разошлись, потрясло всех, словно разорвавшаяся бомба.

– Я так и знал, – раздраженно заметил отец.

– Но Крис еще совсем крошка! Как она может?

– Они заключили соглашение. Дети будут проводить большую часть времени с Бреттом, что даст ей возможность снова заняться своей карьерой, – язвительно сказал он.

– Но мне казалось, что дети доставляют ей радость.

– Это было просто новое ощущение для нее, вот и все.

– Так, значит, они больше не любят друг друга? – растерянно спросила она.

Ее отец вздохнул.

– Может, и любят, но Мариетта хочет, чтобы все было или так, как хочет она, или никак, а Бретт не сможет разобраться, в каком положении оказался, если не проявит твердой решимости.

К этому времени Бретт уже работал в юридической фирме ее отца и стал его партнером, причем очень ценным – партнером, благодаря компетентности которого в фирму были привлечены некоторые крупные и престижные клиенты. Отец, по мере того как ухудшалось его здоровье, полагался на Бретта все больше и больше.

Когда Николе исполнилось восемнадцать, девушка покинула школу-интернат и, поскольку ее отец был совсем уже плох, проявила настойчивость и последние шесть месяцев его жизни была рядом с ним, вместо того чтобы продолжить учебу и получить степень бакалавра искусств. Тут у нее и установился тесный контакт с Бреттом и его детьми. Николе казалось, что именно в эти печальные месяцы она и влюбилась в Бретта Хэркорта.

После смерти отца она, чтобы неприкаянно не слоняться в одиночестве по своему дому, много времени проводила с детьми Бретта. Она делала это не только ради него, но и ради детей, да и Мариетты тоже. И при этом Никола чувствовала себя так, словно имела дело с двумя враждующими членами собственной семьи, которых она любила.

Годы, проведенные Николой рядом с Мариеттой, остались для нее незабываемыми. Мариетта, бросив все свои дела, прилетела на похороны ее отца, чтобы сыграть его самые любимые произведения. Она играла так проникновенно и нежно, что это вызвало у Николы чувство смирения с болью утраты.

Бретт посоветовал девушке продолжить учебу, но она не была уверена, что хочет стать бакалавром искусств. В общем-то, она училась, чтобы доставить удовольствие отцу. Никола подумывала о дальнем путешествии, но Бретт отговорил ее, сказав, что она еще слишком молода, чтобы ехать одной. Тут она и обнаружила, что влюблена в Бретта Хэркорта.

Впрочем, началось все с того, что она попала в компанию так называемых друзей и, сама не ведая как, оказалась скомпрометированной мужчиной, от одних воспоминаний о котором ее передергивало до сих пор. Все это было и банально, и омерзительно.

Они собирались компанией отправиться на весь уикенд на природу, во всяком случае ей так сказали. Но никто, кроме нее, не появился, и Никола оказалась одна в уединенном домике, где ей пришлось отражать пугающе настойчивое внимание человека, который назвал ее богатенькой испорченной маленькой дрянью и высказал предположение, что она – любовница Бретта Хэркорта. Она ведь проводит достаточно много времени в доме Бретта, что давно уже стало предметом слухов в городе.

Услышав такую наглую ложь, Никола больше ужаснулась, чем испугалась, и это дало ей силы влепить ему пощечину и гордо выбежать из домика. Чтобы добраться до дома, пришлось прибегнуть к помощи Бретта, которому Никола и позвонила после того, как наконец нашла телефон-автомат.

Разговор, который состоялся между ними, когда Бретт уже вез ее домой, был тягостным. Зачем она совершила такую глупость? Разве он не предупреждал ее о той компании, в которой она вращалась, и о тех мужчинах, с которыми она встречалась? На кого она, по ее мнению, была похожа, когда брела за городом, вся в пыли, растрепанная, в разорванном платье?