Замуж за давнего друга - Тиммон Джулия

– Прекрасная мысль! – Она обняла Эмили и прижалась щекой к ее теплому плечу. – Какая ты у меня замечательная, мамуль. И папа тоже.

Эмили тихо засмеялась и погладила дочь по голове.

– И ты у нас замечательная.

Дебора спохватилась и взглянула на стенные часы.

– Только… Я, наверно, выеду раньше вас…

Эмили повела бровью.

– Какие-то дела?

– Нет, но… – Деборе стало до ужаса совестно. – Видишь ли… Я хотела побыть одна, поэтому сказала Герберту, что у меня сегодня важная встреча и я должна к ней подготовиться.

– Ты солгала ему? – удивилась Эмили. – А мне казалось, отношения у вас самые что ни на есть доверительные.

Дебора сложила перед грудью руки.

– Да, доверительные… И – да, солгала. Понимаешь, в отдельных случаях без неправды просто не обойтись…

Эмили посмотрела на дочь очень серьезно и вместе с тем ласково.

– Понимаю, – без лишних вопросов сказала она.

Дебора с облегчением вздохнула и расцвела благодарной улыбкой.

– Спасибо. – Она оживилась. – Ну так я сейчас же обзвоню театры и узнаю, где какой спектакль. А примерно в половине пятого уеду. Как раз куплю заранее билеты. Встретимся в фойе. Идет?

– У меня одно условие, – с серьезным видом произнесла Эмили.

– Какое? – Дебора растерянно хлопнула глазами.

– Сначала ты все же унесешь из комнаты грязную посуду и пообедаешь.

Дебора обнажила в широкой улыбке белые ровные зубы.

– По рукам.

4

Герберт вернулся от Деборы, совсем лишившись почвы под ногами. Странное дело – столь скорому и безболезненному с ней объяснению он вовсе не радовался, напротив, был разочарован и словно бы недоволен.

Почему? Дебора, предложив о вчерашнем забыть, все правильно сделала. Может, в глубине души его тяготило то, что это сказал не он, а именно она? Или причин было несколько? Разобраться во всем сразу не представлялось возможным.

Не сомневаться можно было в единственном: вернуться к прежним отношениям, как бы непринужденно ни держалась с ним Дебора, он уже не мог. Глядя на нее, он невольно слышал ее ласковые слова, вспоминал родинку на нежной ароматной груди, чувствовал тепло алых губ.

Они у нее в меру полные и как-то по-детски упрямо сложены. А большие карие глаза излучают мягкий свет. Он только сегодня все это рассмотрел, хоть и знал Дебору лучше всех женщин на свете, наверное, лучше собственной матери.

Все эти открытия, вчерашний вечер и то, как Дебора себя повела, не давали ему покоя целый день. Он даже напрочь забыл о встрече с Питером, и тому по прошествии получаса пришлось позвонить и спросить, в чем дело.

– Ой! Слушай, я совсем забегался с такими делами… – пробормотал Герберт, поражаясь, что в мыслях о женщинах совсем выпустил из вида приятеля. Точнее, об одной женщине – про Фиону, как ни странно, он сегодня почти не вспоминал. – Прости. Буду через двадцать минут, если ты, конечно, меня дождешься.

– Так и быть, – проворчал Питер. – Только о делах, пожалуйста, сейчас же забудь. А то мне придется торчать тут до ночи.

– Не придется.

Спустя четверть часа запыхавшийся Герберт уже сел за столик напротив друга.

– Еще раз прости.

Питер махнул рукой.

– Да ладно.

Подошла румяная официантка, Герберт хотел было заказать кружку пива, но, вспомнив про вчерашний бурбон и об утренней головной боли, попросил принести стакан минералки.

– И все? – удивленно спросила девушка.

– Все, – решительно ответил Герберт.

Питер криво улыбнулся.

– Ты что, со спиртным вообще завязал?

– После вчерашнего – да.

– Что же произошло вчера? Красавица Фиона отказалась ехать на прогулку, и ты до чертиков напился?

Герберт пасмурно усмехнулся.

– Не совсем так, но в целом – да. Я из-за всех этих историй скоро в дурдом загремлю, честное слово. С позавчерашнего вечера у меня столько всего произошло – голова идет кругом.

Официантка принесла минеральную воду, и Герберт сделал жадный глоток.

Питер отпил пива, с любопытством ожидая продолжения. Сам он был три года женат и любил послушать истории о похождениях и влюбленностях холостых товарищей.

– И все настолько запутано – ни черта не пойму! – горячо добавил Герберт, откидываясь на спинку стула.

Питер засмеялся.

– Может, объяснишь поподробнее?

– С удовольствием бы, но, боюсь, не сумею, – честно признался Герберт, не представляя, с чего мог бы рассказ начать, чем закончить. – Вчера вечером я уже попытался поделиться злоключениями с одной подружкой – соседкой, мы вместе выросли. И только хуже сделал. – На него навалилось то же сложное тягостно интригующее чувство, которое терзало весь день, – смесь вины, растерянности, досады и желания докопаться до какой-то неуловимой истины.