Солнце после ливня - Гамильтон Диана

Но это не изменило ее отношения к ребенку, подумал Джейсон. Обида и досада — вот все, что было предложено дочери. Он до сих пор не мог забыть злобного торжества в голосе Вивьен, когда она сообщила ему, что Джорджия сделала аборт.

В чем причина такого поведения? Злорадствовала, что у ее дочери никогда не будет того, чего всегда хотелось ей, — иметь не просто ребенка, а любимого малыша, которого можно было нежить и баловать? А вот Джорджия, рассказав ему о беременности, с радостью прислушивалась к его планам насчет их свадьбы, она обожала бы свое дитя, посвятила бы ему всю свою жизнь.

Так что же случилось в столь короткий промежуток времени, кардинально изменив ее настроение?

Он искоса взглянул на нее. Пришла пора задать главный вопрос.

Но Джорджия опередила Джейсона.

— Интересно, почему мать уехала отсюда в такой спешке? Это так на нее не похоже — бросать вот так просто свои любимые вещи.

— Потому что узнала, что у Гарольда интрижка с одной официанточкой из Сан-Антонио. Она видела все своими глазами и не могла переубедить себя в обратном, — резко ответил он. Вчерашнее признание Джорджии о своих необычных отношениях с Гарольдом вдруг вспомнилось ему, пробудив гнев.

Джейсон поднялся на ноги, не в силах усидеть на месте. Ему нужно было дать понять Джорджии, с каким типом она связалась, когда решила охмурить своего отчима.

— Это вошло у Гарольда в привычку — соблазнять невинных девочек. Просто ради удовольствия, ничего серьезного — так он всегда оправдывался. — В голосе Джейсона зазвучали горькие нотки. — Я больше чем уверен, что он разбил сердце моей матери. И именно он довел Вивьен до смерти. В смятении чувств она покинула остров, села в самолет, вернулась в Литем-Корт, взяла свою машину и уехала прочь. Один из свидетелей показал, что она гнала как помешанная. Остальное ты знаешь.

Джейсон подошел к двери, открыл ее и повернулся к Джорджии. Но посмотрел ей не в глаза, а куда-то над ее головой. Он боялся встретиться с ней взглядом и увидеть полное безразличие. Ведь она могла давно знать, что за человек был ее отчим, и вовсе не переживать из-за этого.

— Перенесенная в ранней юности болезнь не позволяла Гарольду иметь детей, вот почему оба раза он женился на женщинах, которые уже имели ребенка. Жаль, что у Вивьен оказалась дочь, а не сын. Насколько мне известно, мальчиками он не интересовался… Лучше лечь в постель и поспать хотя бы остаток ночи. — Джейсон решил сменить тему.

Он обещал себе выяснить, почему Джорджия сделала аборт, но упустил эту возможность. Он слишком злился на нее из-за их отношений с Гарольдом, чтобы повести разговор в необходимом для этого сдержанном тоне.

Завтра, успокаивал сам себя Джейсон, он выспится, отдохнет и сумеет поговорить с ней, выяснить всю правду и уехать.

Джорджия проснулась около полудня, и то только потому, что Блоссом зашла к ней в комнату с подносом, на котором лежала горка свежих фруктов и дымилась чашка кофе.

Экономка подняла жалюзи, и яркое солнце хлынуло в комнату, окрашивая бледно-зеленые стены золотым светом.

— Прошла голова? Мистер Джейсон сказал, чтобы я не мешала вам спать, но я подумала, что вам необходимо поесть. Ведь вы отказались от ужина.

Джорджия заморгала. Даже шепот Блоссом звучал для нее сейчас слишком громко.

— Спасибо, я в полном порядке. — Она села в кровати, откинувшись на подушки, чтобы принять поднос на колени, и тут только заметила, что легла, не сняв свой ярко-красный халат. Порция виски, которую Джейсон подлил ей в молоко, оказалась просто убойной.

Мысль о нем снова всколыхнула чувственность. Как же ей хотелось, чтобы ее глупое тело наконец-то «поумнело» и перестало так неистово реагировать на этого человека. Но никакой другой мужчина так на нее не действовал. А ведь их она встречала немало!

Надеясь, что румянец, заливший ей щеки, не так виден, как ей самой показалось, она погрузила ложку во фруктовый салат и, стараясь говорить с легкостью в голосе, спросила:

— А что делает Джейсон?

— Отправился на рыбалку вместе с Илией. Может, это исправит его плохое настроение.

Плохое настроение? С чего бы это? Прошлой ночью — если забыть о странном безумии, овладевшем ими обоими днем, с которым они, слава Богу, справились, — они мирно беседовали о ее детстве, об отношениях с матерью, которая ее не любила. Правда, вспомнила Джорджия, когда Джейсон заговорил об увлечениях Гарольда, голос его стал жестче. Но это и понятно, учитывая, что пришлось пережить его собственной матери.