Там, где встречаются сердца - Доронина Анастасия

— А потом? — решилась Алина подать голос.

— Потом… — вздохнула Софья Павловна. — Трудно мне судить, что потом… А только стала я замечать, что Евгения наша все мрачнее и мрачнее становится. Несколько раз у себя в комнате кричала на него, ругалась, не знаю, в чем дело было, а сам Иван так спокойно ей отвечал… И видимо, сильно ей плохо было, раз она даже сюда, ко мне, приходила и плакала — это ж надо знать хозяйку, она вообще во флигель прислуги не заходила никогда! — плакала, что молодость уходит, а вместе с нею красота, что жизни не видит, муж, говорит, вроде бы и есть, а в то же время и нету… Тут еще Светланку в Сорбонну на учебу отослали, дома сразу как-то поскучнело, посерело, как солнышко закатилось, — Светочка у нас девочка чистая, яркая, смех у нее такой, как колокольчик, на нее Иван когда смотрел — даже лицо менялось, просто как отец родной он к ней относился, да и что удивительного, Светланка тоже к нему тянулась, легко ли девочке без отца… Тем более что Евгения к дочери не очень была внимательна, не было у них общего языка, что поделать… И вот как девочка уехала, дома стало совсем нехорошо. Хозяйка рыдала… Я успокаивала, конечно. Но чувствовала — не надолго это, потому что Евгения очень такая… своенравная, а если что-то в голову ей взбредет, то и жестокая даже… Я так думаю, она просто захотела ему отомстить, Ивану. А точнее, даже не Ивану отомстить, а самой себе доказать, что она может и без него обойтись. Это так неправильно было, что она задумала! Ведь они друг друга любили, несмотря ни на что — любили, это же видно было, никто бы из тех, кто обоих видел, не сомневался: любили!

— Так, а что она сделала-то?

— Милая моя, что все они делают в этих случаях? Изменила. Очень открыто, демонстративно, я бы сказала… Наверное, думала, что никуда он от нее деться не может, особенно учитывая все обстоятельства… Думала, что испугается ее потерять и подчинится, станет виться у ее юбки и все такое… Только вот получилось-то все совсем наоборот! Уж не знаю, где Евгения нашла того мальчишку — ну просто стыд смотреть было, ей-богу, лет на двадцать он был ее младше, и глаза-то какие бесстыжие! — только с неделю она его сюда привозила, пока Иван на работе пропадал. Запирались они наверху, в спальне, ну и значит… И не скрывались особо. А скоро Иван их и застал — приехал зачем-то домой, поднялся наверх, и… Я не знаю, что там произошло, только слышала, как кричала Евгения, ругалась, обвиняла его в чем-то, рыдала… А потом Иван спустился вниз, лицо белое-белое… Вышел из дому, как был — в одном костюме… И не в машину свою сел, у него «джип» был последней марки, а просто вот так взял и вышел за ворота… И ушел… И не видели мы его больше. Все два с половиной года не видели. Только знаю я, что они развелись: решение из суда по почте пришло. И ничего он от нее не потребовал, даже свои вещи не забрал… Даже чистой рубашки. Никаких, как это называется, «имущественных претензий». А ведь имел право — если по закону.

— А почему же сейчас он вернулся? — Алина на секунду зажмурилась, отгоняя навязчивое видение: ее будущий муж, трусливо улыбаясь, предлагает ей подписать некий документ. Тогда речь тоже шла об «имущественных претензиях».

— Из-за Светланки, я думаю. Да и то — насовсем ли вернулся? Не очень похоже. Девочка все это время в Россию не приезжала, понятно — молодость, Франция, Европа, новые впечатления, она увлеклась… И вдруг вчера звонок: «Софичка Павловна, — кричит, — здравствуйте, я завтра прилетаю! И не одна — с женихом. Передайте маме и папе, говорит, что привезу его познакомиться, он прекрасный парень, тоже русский…» Еще сказала, что пробудет у нас не долго, всего неделю. Счастливая такая была. Об отце, об Иване то есть, все расспрашивала, по голосу слышно было — скучает девочка… Ну я и взяла на себя смелость хозяйке посоветовать, что Ивана надо обязательно разыскать. И убедить его хотя бы на эту неделю сделать вид, что они по-прежнему живут вместе. И все у них хорошо. Зачем расстраивать девочку? Тем более кода она так счастлива. А там, глядишь…

И она прошептала, нагнувшись к Алине:

— …а там, глядишь, чем черт не шутит, может быть, они и вправду сойдутся… Вот уж было бы хорошо!

— Да, — пробормотала Алина. — Хорошо…

И тут же разозлилась на себя. Что она несет? Разве это было бы хорошо? Плохо, плохо, плохо!..

Софья Павловна продолжала говорить что-то еще, в основном фантазировала и строила планы — а ну как хозяева и в самом деле помирятся, и в дом вернется забытое счастье… Она призывала Алину в свидетельницы — «ведь правда же, как это было бы прекрасно?» — и девушка механически кивала ей, не отнимая руки, а мысли роились в голове и складывались совсем в другие слова!