Там, где встречаются сердца - Доронина Анастасия

Как сейчас.

Но он есть. И он будет. Ведь он не может не быть. Это как воздух, как свет — без них нельзя, но их не замечаешь, пока они в достатке.

Он не принц, он не годится тебе ни в кавалеры, ни в любовники. Ты это понимаешь. И он это понимает. Он, трудяга и умница, скорее всего, останется со своими родными или, что тоже может случиться, заведет семью и родит детей. Он будет прекрасным отцом — но не для ваших детей. Время пройдет, и, может быть, в какую-то минуту тебе даже покажется, что и у тебя, и у него наконец-то все хорошо.

Но, очень может быть, однажды тебе вдруг станет необходимо убедиться, что он все еще есть. И ты не сможешь успокоиться, пока не обнаружишь какие-то следы его присутствия.

И где ты будешь искать их спустя много лет, как не в своей душе?

И успокоишься ли ты, обнаружив их там?

* * *

— Алина, Алина! Детка, проснись! — Ее трясли за плечо, заставляя просыпаться, и ах как же этого не хотелось, ведь она уснула, кажется, только минуту назад! Или больше? Ведь ей снился сон, она видела во сне Ивана. И себя — вот поэтому-то и не хотелось просыпаться…

— Что случилось? — Девушка села на кровати, сонно моргая глазами. За окном стояла непроглядная чернота. — Разве уже утро?

— Вставай, вставай скорее! Одевайся и беги в дом! Мне нужна твоя помощь, срочно, детка, не мешкай!

— Да что случилось?!

— Ох, столько всего! Вставай же, некогда рассказывать, нужно срочно что-то делать… Одевайся же!

Алина уже натягивала через голову форменное платье. Наспех пригладила волосы, посмотрела вопросительно:

— И все-таки — что случилось?

— Это ужас какой-то! Хозяйка сбежала из дому со своим мальчишкой, а Светланка отравилась!

— Как?!

Шок был настолько сильным, что девушка невольно снова присела на кровать.

— Быстрее, деточка, быстрее!

Там, в Большом доме, было тихо, но тишина была тревожной. У самого входа стояла машина «скорой помощи». По всему дому горел свет, большой ковер в гостиной был сдвинут, валялись какие-то бумажки, мелкий мусор. Посредине комнаты стоял Иван с серым застывшим лицом. Алина бросилась к нему — и остановилась на пороге, совершенно не понимая, какая именно помощь от нее нужна.

По лестнице спускалась высокая женщина в белом халате. Иван кинулся к ней, схватил за плечи:

— Ну что, доктор?!

— Успокойтесь, папаша! — Докторша говорила ровно и чуть насмешливо. — Сделали промывание желудка вашей красавице, жить будет. И даже хорошо будет жить, судя по тому, что здесь ей ни в чем не отказывают. Ох уж эта мне золотая молодежь! Бесятся с жиру, а нам мотаться по всей Москве, латать им сердечные раны, как будто других дел нет. Что у нее там случилось? А, я и так знаю. Мальчик бросил или подружке позавидовала.

— Зачем вы так?

— Да бросьте, знаю я этих балованных барынек!

— Сколько я вам должен за визит?

— А это уж сколько вам совесть подсказывает.

Алина отвернулась, чтобы не видеть, как докторша берет деньги, — так не вязалась эта меркантильщина с тем страшным, что здесь недавно произошло. И еще она мучительно соображала — какая помощь от нее могла понадобиться, чего от нее ждут?

— Алина. — Иван шагнул к ней, и все вдруг стало сразу ясно. — Алина, вы сами видите, как тут у нас… Пожалуйста, помогите! Я прошу вас — ступайте сейчас к Светлане. Вы молоды, вы ее ровесница, вы поймете ее лучше, чем кто-нибудь другой… Ей нужна помощь, нужно участие. Мне трудно объяснить, но вы… просто будьте рядом:

— Я поняла. Конечно, я сейчас пойду к ней… я все сделаю.

— Спасибо вам. Вы даже представить себе не можете, как для меня это важно.

Она кивнула и побежала наверх, не оглядываясь.

* * *

Только спустя много времени Алина узнала, что произошло в ту ночь.

Можно только представить себе, что испытала Евгения, прочитав записку, приглашающую ее на тайное свидание. Конечно, она узнала почерк и, может быть, даже интонации, которыми дышала каждая строчка, — она и подумать не могла, что записка предназначалась не ей! Мысли о приближающейся старости, депрессия, скука и холод одиночества — все было забыто. Ближе к ночи она вышла за ворота особняка. И наверное, романтическая обстановка придавала свиданию особенную прелесть.

Она вышла за ворота, с замирающим сердцем бросилась к чернеющему у назначенного места силуэту, а там…

Кто знает, что именно там произошло?

…Может быть, она обнимала его — свою последнюю любовь, и жарко шептала что-то, держа любимое лицо в ладонях, и целовала его руки, и умоляла его увезти ее навсегда, навсегда, и сыпала обещаниями — в последней отчаянной попытке стать любимой, желанной, дорогой?