Ты – настоящая - Брантуэйт Лора

Джон посмотрел на невесту тяжелым взглядом.

Извинений ждешь? За что? За то, что я всегда мечтал об этом доме, этом парке и делаю его таким, каким хотел всю жизнь? Жаль, если так. Не дождешься.

Кэссиди вышла, не произнеся ни слова. По правде сказать, ей не в первый раз случалось вот так неожиданно уезжать. Выработался даже своего рода ритуал: она никогда не брала машину, подаренную женихом, оставляла ее здесь, вызывала такси. Как правило, Джон появлялся в Чикаго на следующий день. Вероятно, кому-то из них казалось, что это освежает чувства…

Только открыв дверь своей квартиры, Виктория поняла, что что-то здесь не так. Прямо на полу – шелковый шарф, которого она в своем гардеробе не помнила. На подзеркальном столике – непонятно откуда взявшиеся патрончики с помадой, рядом же – глянцевый журнал…

А на кухне шумит вода и слышится отчетливое шипение масла на сковородке.

– Клер! – Виктория метнулась туда – и на пороге кухни столкнулась с сестрой, которая на ходу стягивала фартук.

Объятия были долгими и очень-очень теплыми.

– Ну как ты?

– Отлично! Теперь – отлично. Прости, что не подготовилась к твоему приезду…

– Ничего, это сюрприз. Я же в прошлый раз уже сделала себе ключ. Нет, ты не подумай, я сначала долго звонила…

– Брось! Мой дом всегда открыт для моей сестры!

– Обожаю!

– А я тебя.

Ну и прозвучало еще много всего ласкового, теплого и вроде бы незначительного, что могут сказать друг другу не просто сестры, а сестры, которые выросли близкими подругами.

А потом Виктория сидела на кухне, любовалась своей сестрой, которая, кажется, еще больше похорошела, пила сваренное специально для нее какао и слушала Клер, говорившую взахлеб: какая у Джима хорошая работа, вот только ему приходится часто уезжать по делам и она остается одна, про курсы итальянского, куда Клер записалась от скуки и где познакомилась со многими интересными людьми, про то, что ей в принципе надоело сидеть дома, терять день за днем в вечном ожидании мужа и она или найдет работу, или родит ребенка.

– Послушай, Тори, а как ты?

– А что я? У меня новый проект.

– Виктория… – Клер посмотрела на сестру укоризненно.

– Оформляю парк для загородного дома Джона Катлера, – продолжила Виктория как ни в чем не бывало.

– Что-о? Катлера? – Клер подскочила на месте, отчего ее до сих пор не выпитая чашка с теплым коричневым напитком возмущенно звякнула о блюдце. – Ты хочешь сказать – того самого Катлера, который…

– Ага, – будничным тоном подтвердила Виктория.

Внутренне она, конечно, ликовала: Клер ведь всегда прохладно относилась к ее работе, а тут представился такой случай продемонстрировать именно те ее стороны, которые могут восхитить сестру.

– Ну ты даешь! – выдохнула Клер, усевшись на стул и откинувшись на спинку.

– Ага, – повторила Виктория.

– И как он? – Глаза Клер сияли. Создавалось впечатление, что она радуется за сестру, которая выиграла в лотерею миллион.

Виктория подняла глаза к потолку.

– Богатый. Немолодой. Резкий. С хорошим вкусом…

Сильный, очень сильный. Красивый. Умный. Интересный. Эрудированный. Странный…

– Вот это да! Вы уже… ну… – Клер подыскивала нужное слово, которое вертелось на языке, но никак не хотело срываться с губ. – У вас было свидание?

Теперь настала очередь Виктории вскакивать с места.

– С ума сошла?! Мы говорим о Джоне Катлере, понимаешь? О Джоне Катлере! Какие свидания у меня могут быть с этим человеком?

– Ну… романтические…

– Нет, сестричка, ты и вправду сумасшедшая! – Виктория заняла позицию у окна.

– А что тут такого? У тебя уже кто-то есть?

– Нет. И не нужно. А с ним у меня контракт!

– Так. Понятно. Ты боишься. Ты очень боишься потерять свою независимость. – Клер рассуждала, а когда она рассуждала, то обычно передвигала предметы. Благо сейчас в ее распоряжении были две чашки с блюдцами.

– Нет! Я боюсь… – Виктория сглотнула. – Ну к чему, к чему весь этот разговор?! Неужели нельзя просто посидеть рядом, посплетничать?

– Ты боишься… – подтолкнула ее Клер.

– Быть использованной.

Виктория закрыла глаза.

– Но он тебе нравится?

Виктория покраснела.

Вот приехала моя сестренка. И ей можно признаться во всем, абсолютно во всем, даже в том, что держала в тайне от себя. Счастье.