Самая большая ошибка - Рэдкомб Люси

— Стало быть, тебе никто не нужен, — поддразнила его Кэтрин. — Ты никого не подпускаешь к себе.

Ред никогда не признавал компромиссов. Она всегда знала, что он живет по своим собственным правилам и не способен идти на уступки.

— Ты имеешь в виду "теплые ласковые объятия моей семьи"? — В голосе его звучала ирония. — И как же они заботились обо мне? — хрипло спросил Ред, и Кэтрин не смогла выдержать его иронического взгляда. — Возможно, они простили бы меня, если бы я был достаточно благодарен за те крохи, которые они мне бросали. К их чести, все было сделано очень тонко — просто дали понять, что из бедного Реда ничего не получится. О да, твой отец обеспечил меня, правда, лишь потому, что это поддерживало его образ альтруиста, человека с большим и добрым сердцем.

Никогда прежде Кэтрин не приходило в голову думать о Реде как о жертве: он был человеком, которому удавалось все, что он задумал. Она завидовала его свободе и независимости. Ред всегда оставался самим собой, никогда не искал ни у кого одобрения. Он, должно быть, ненавидел свое униженное положение в ее доме. Кэтрин смотрела на него как на соперника своего брата, бельмо на глазу для родителей и никогда — она поняла это только сейчас — не пыталась посмотреть с другой точки зрения.

— Мне очень жаль. — Она поморщилась, слова прозвучали как-то фальшиво.

— Почему, Кэтти? Из-за того, что у тебя был пони, тебя возили в школу на машине и все, о чем бы ты ни попросила, тут же исполнялось?

— Синдром испорченного ребенка, я знаю, — сердито отрезала она. — То, что дорого отцу, ты ненавидишь. В этом все дело. Неужели мне нужно было пережить кучу несчастий, чтобы заслужить твое уважение, Реджинальд Крист? Я думаю, пребывание здесь можно засчитать за полосу страданий и унижений, — усмехнулась она. — Но ты специально это подстроил, да, Ред?

Внезапно она расплакалась.

Ред удивленно уставился на нее, потом отрицательно покачал головой:

— Ты даже не представляешь себе, о чем говоришь, — хрипло произнес он.

Глаза Кэт были полны слез, поэтому она не видела, что он едва сдерживает ярость: опасный огонь зажегся в глазах.

— Я не настолько глупа, Ред, чтобы не замечать, что мои несчастья радуют тебя, не так ли? — обвиняла она. — Главная моя ошибка в том, что я не поняла, насколько далеко ты зашел в своей жажде мести. Ты действительно хочешь заниматься со мной любовью, чтобы отомстить и унизить? Хотя слово "любовь" здесь абсолютно неуместно, ты не находишь? — На мгновение слезы прервали поток ее слов. — Что ты собрался делать, Ред? Придумывать мне новые испытания? Нет такой жертвы, на которую не мог бы пойти мужчина ради своих целей. Но знай: мне противны твои прикосновения, — добавила она с вызовом. — Может быть, ты подумаешь о других способах достижения своей цели, потому что, черт возьми, я не дам тебе такой возможности.

Его нога раздавила осколки упавшей на пол чашки, когда он двинулся к ней. Он уселся на край диванчика и сжал в ладонях ее лицо. Глаза его метали молнии, и от страха она была вынуждена приподняться.

— Ну, бей! — с вызовом бросила она. — Я знаю, что ты ненавидишь меня за то, что я из семьи Келвей. По крайней мере, это честнее, чем притворяться…

— Притворяться? — Его голос стал хриплым.

— Притворяться, будто я тебе нравлюсь, — выпалила она. — Знаешь, я не настолько глупа, чтобы поверить тебе. Быть пешкой в твоих руках — это верх унижения. Я чувствую себя запятнанной.

Голубые глаза Реда злобно сверкали, и Кэтрин инстинктивно попыталась отпрянуть, но его пальцы запутались в ее волосах, и она вскрикнула от боли.

— Врешь, — прорычал он, — ты чувствуешь мои прикосновения по-другому.

Эти слова вызвали в ней бурную реакцию. Она закрыла глаза, не в силах протестовать, хотя это было единственным ее разумным желанием. Она услышала его хриплое дыхание и стон. У Кэтрин не было сил противиться его поцелую. Он упал вместе с ней на постель, и они лежали, прижавшись бедрами и грудью друг к другу.

Желание, охватившее Кэтрин, было всепоглощающим; его могла утолить лишь агрессивная мужественность Реда, заставлявшая ее дрожать как в лихорадке.

— Так, стало быть, ты считаешь себя запятнанной, Кэтрин? — Хриплый голос был почти неузнаваем. Мгновение Ред изучал ее покрасневшее испуганное лицо; в глазах его пылал огонь. Он попытался пресечь ее попытку отодвинуться, затем, немного подумав, перевернулся на бок, провел дрожащими руками по своим спутанным волосам и поднялся с дивана. — Если ты собираешься нападать на меня, используя голую правду, крошка, то постарайся, чтобы она на самом деле была таковой, — медленно произнес он. — И если это послужит тебе утешением, то я вовсе не хотел, — он презрительно усмехнулся, но глаза его пробегали по телу Кэтрин с чувством, которое он пытался побороть, — касаться тебя, крошка, — хрипло закончил он фразу.