Забыть обиды - Мейер Сьюзен

Отворив дверь, она послала ему воздушный поцелуй. Когда дверь за ней закрылась, Ник откинулся на подушку и закрыл глаза.

Как же он будет без нее? Как он вынесет вид страдающей Грейс, когда память вернется к ней?

Она принесла ему завтрак в постель, поставила поднос на кровать и уселась рядом. И они оба принялись за булочки, кофе, яйца всмятку и ветчину.

Ник окинул взглядом спальню — собственное творение в цветочном стиле. Вот они, значит, каковы, настоящие близкие отношения. Сидеть рядом. Вместе есть. Вместе думать. Быть на седьмом небе от счастья, когда любимый рядом. И твердо знать — можно сказать другому все, что вздумается, и тебя поймут. А если и не поймут, примут таким, какой ты есть.

— Просто объедение! — восклицала Грейс. Она взяла его булочку, чтобы намазать яблочным джемом.

Ник едва успел отнять у нее булочку.

— Вот поешь джем на завтрак, обед и ужин три месяца подряд, а потом и говори, что объедение.

Грейс залилась смехом и поцеловала Ника.

* * *

— Привет! — Грейс просияла, когда Ник вошел на кухню. По локти в мыльной пене, Грейс мыла посуду после завтрака.

— Привет, — ответил Ник. Он подошел к раковине. — У меня же есть посудомоечная машина. Зачем ты моешь тарелки сама?

— Мне нравится мыть посуду. — Грейс отряхнула руки от пены. Пузырьки пристали к ее пальцам, переливаясь, будто бриллианты. — Правда, странно?

— Почему же. — Ник принялся убирать оставшиеся булочки и джем. — Домашние хлопоты — утешительные хлопоты.

И подхватил полотенце, чтобы помочь Грейс. Она кивнула в его сторону:

— Значит ли это, что тебе нужно утешение?

Он рассмеялся.

— Да нет. Просто хочу тебе помочь. Мне-то хорошо. Прямо-таки здорово.

— Чудненько. Значит, не возражаешь, если мы займемся сегодня чем-то особенным?

Удивленный Ник уставился на нее.

— Чем же это?

— Мне что-то до смерти захотелось пройтись по антикварным магазинчикам.

— Шутишь, — не поверил Ник; его одновременно охватили испуг и замешательство. И все по одной и той же причине. Насколько он знал, Грейс могла быть продавцом антиквариата. А вдруг им повстречается кто-нибудь из ее знакомых? А если позвонит Рене, а его не будет дома? Взвесив все, Ник решил, что сейчас самое время посвятить Грейс в детали его плана. — Видишь ли, Грейс… нам придется остаться поблизости — я жду звонка.

— Вот как, — разочарованно протянула Грейс. — А автоответчик?

— Должен позвонить человек, который сутки напролет только и занимается тем, что разыскивает твоего отчима.

Слова его произвели впечатление на Грейс. В ее изумленном возгласе послышалась признательность.

— Я не хочу, чтобы ты так долго оставалась вдали от близких. Со мной ты ничего не вспомнишь, — он тяжко вздохнул, — теперь, когда ты уже знаешь, что мы не жили последнее время вместе. Тебе просто необходимо вернуться к своим.

— Да-а… — Грейс в задумчивости глядела на пузырьки в пенистой воде.

По тому, как она это сказала, Ник все понял. Она уже знала — едва ее родные приедут, они тут же увезут ее. Она не останется с Ником.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

— Ну и как же мы проведем день? — поинтересовалась Грейс.

На самом деле она хорошо понимала — этот день они дарят друг другу. Только теперь у нее щемило сердце. Больше за Ника, чем за себя.

— Здесь, в горах, не больно-то чем займешься, — признался Ник. — А поехать куда-нибудь мы тоже не можем: я жду звонка.

— Что это за способ, с помощью которого ты намереваешься разыскать отчима?

— Я позвонил на ранчо и узнал, как звали его секретаря… Строго говоря, Рене больше не работает у твоего отчима. Она на пенсии. Но до сих пор помнит излюбленные местечки Ангуса и все так же обаятельна, как только могут быть южанки. Так или иначе, но она разыщет твоего отчима.

— Но ведь не обязательно сегодня ей это удастся? — с надеждой спросила Грейс.

Ник покачал головой.

— Не обязательно. Но Рене нельзя отказать в сообразительности и настойчивости.

Грейс не помнила Рене и потому вовсе не имела представления о каких-либо достоинствах этой женщины. Зато ей было понятно, что раз уж Ник, такой умница, вот уже две недели пытается разыскать ее отчима и все впустую, то едва ли Рене повезет больше.

Твердо уверовав в то, что у нее в запасе есть дня три, Грейс решила не оставлять попыток исправить ситуацию. И потому весело заключила: