Брак по-сицилийски - Мортимер Кэрол

Чезаре слушал ее с непроницаемым лицом.

- Но ведь это неправда, да? - наконец так же мягко сказал он.

Робин сжалась:

- Не знаю, о чем ты. Надеюсь, ты не думаешь, что я сделала нечто плохое.

- Нет, конечно, не думаю. Ты преданная сестра. Заботливая, любящая дочь. Щедрая, великодушная любовница. Не думаю, что ты можешь намеренно причинить вред.

- Полагаю, нет, - сухо сказала Робин, предварительно отхлебнув бренди.

Ей необходимо было это тепло внутри, ее начинало трясти - она не понимала, к чему он ведет.

- Скажи правду, почему ты вызвалась уложить Марко?

- Я уже говорила, - она старалась не выдать себя, пришлось незаметно смахнуть навернувшуюся слезу.

- Скажи мне, почему тебя оставил муж? - продолжал Чезаре.

- Ты же знаешь.

- Я не верю. Я знаю только то, что твой муж решил поведать мне. Я хочу правду, Робин.

Значит, Джил сказал Чезаре, что она не хотела детей? Как же он мог так? Он же знал, как отчаянно она мечтала о ребенке, как делала для этого все. После всех исследований и тестов, которые только испортили их брак, не дав никакого ответа. Ну как же так?

Неконтролируемые слезы потекли по ее щекам.

- Не проще ли было сразу спросить меня об этом?

- Да, но... Я сейчас спрашиваю тебя, Робин. Пожалуйста.

Робин не понимала его настроения.

- Что случилось в Ницце, Чезаре? - устало спросила она.

Ницца. Там ужинала с друзьями Карла, сестра Чезаре, накануне своей гибели...

Робин не могла понять...

Чезаре стиснул зубы, чтобы преодолеть желание сжать ее в объятьях, целовать и целовать, чтобы прогнать весь этот кошмар.

Но он теперь знал правду, правду, которую нельзя игнорировать.

Хотя эта правда может забрать у него Робин.

Прежде он не помышлял о браке. Женитьба на Робин предполагалась как орудие кровной мести. Но сейчас не за что мстить. А значит, он не может заставлять Робин выйти за него замуж.

Робин сегодня уйдет из его жизни и не оглянется!

От этой мысли стынет его сердце, сердце, которое он считал непроницаемым...

- Я хочу поговорить о тебе, Робин. Пожалуйста, скажи мне правду. Ты избегала беременности, от этого распался твой брак?

- Нет, - уныло сказала Робин.

Чезаре тяжело вздохнул:

- Тогда почему?

- Потому что я не сумела родить ребенка, чтобы продолжить славный род Бенетов. Я не смогла родить ему ребенка, Чезаре! Вот! Теперь ты доволен? У меня нет своих детей, хотя я старалась месяцы, годы. Я не хотела говорить тебе, не хотела, чтобы ты знал!

Господи, так Робин не может иметь детей? Это стройное, изящное, совершенное тело, созданное чтобы приносить и получать радость и удовольствие, не может выносить ребенка человека, которого она любит? И по этой причине Бенет развелся с ней?

Чезаре хотелось что-то сделать, наказать кого-нибудь за немыслимые страдания Робин, за то, что ее эгоистичный муж от нее отвернулся.

Но как можно думать так о другом человеке? Именно он, Чезаре, заставлял ее сделать то, чего хотел сам, никак не она: выйти за него замуж и носить и рожать его детей!

Чем же он лучше этого негодяя Джила Бенета?..

Как же Робин должна ненавидеть его... Как она должна ненавидеть их обоих!

- Прости меня, Робин... - начал он.

Ее глаза гневно сверкнули.

- Придержи свою жалость, Чезаре! - воскликнула она, надевая жакет. - Мне пора идти. Договорим завтра.

- Сядь, Робин, пожалуйста, - попросил он.

Робин не хотела садиться, она хотела скорее уйти и в одиночестве зализывать раны.

- Пожалуйста, сядь. Мне нужно объяснить тебе, зачем я ездил в Ниццу. Мне нужно сказать тебе правду.

Она тяжело вздохнула. Очень хотелось уйти, но поскольку речь шла о Ницце... ради отца она должна все выслушать.

- Сначала ответь мне на один вопрос, Чезаре. Когда ты расскажешь мне то, что ты узнал в Ницце, ты будешь требовать, чтобы я вышла за тебя замуж? - она с трудом сдерживала слезы.

Чезаре перевел дыхание и мрачно сказал:

- Нет. Я больше ничего не буду от тебя требовать, Робин.

Да, к такому повороту событий она оказалась не готова. Сильно побледнев, Робин попятилась и села в кресло, с недоверием глядя на него.

Рот Чезаре покривился.

- Я чувствовал бы себя... лучше, если бы ты не восприняла с таким облегчением слова о том, что можешь не выходить за меня замуж!

Облегчение! Робин чувствовала себя так, будто под ее ногами исчез пол. Выпустили воздух из легких. У нее отняли весь мир, мир ее будущего с Чезаре и Марко.