Ты у меня один... - Берристер Инга

Беременна от него?! Шарон бросило в жар, когда до нее дошло все значение этих жутких слов.

— Нет, что ты, конечно нет… Каким образом? Я не могу быть беременна, Роберт, — жалобно причитала она, — не могу…

— Ты, наверное, не хочешь быть беременной, — не постеснялся он и сейчас уколоть ее.

Ребенок? У нее? Ребенок Роберта… Нет, этого, конечно, не может быть. Не может? Она наспех подсчитала в уме недели, прошедшие после их возвращения из Италии. Потом еще раз — медленнее, стараясь не сбиваться, вплоть до последнего дня. На лбу и висках Шарон проступил холодный пот. Она-то думала, что это просто задержка, сбой цикла… Но для простого сбоя уже слишком много времени прошло.

— Шарон, так что же? — нетерпеливо вернулся к прерванному допросу Роберт.

— Я… Я не знаю, — прошептала она онемевшими губами. Ужас охватывал ее. Как безумная Шарон твердила:

— Роберт, не может быть, что я беременна, не должно быть…

— Пожалуй, хорошо, что мы ненароком всех предупредили, что собираемся пожениться, — резко подвел итог он. Роберт уже не обращал внимания на ее бессвязное нытье, пытаясь трезво, безошибочно определить подлинную причину ее истерического состояния.

— Мы не можем пожениться, — с остекленевшими от потрясения глазами сопротивлялась Шарон.

— Мы не можем не пожениться, — хладнокровно исправил ее Роберт. — Особенно в такой ситуации.

— Но вдруг я не беременна? — спросила вслух себя Шарон. — А если и беременна…

— И что, если? — желчно подхватил недосказанное Роберт. — Если ты беременна, то скорее убьешь моего ребенка, чем?..

— Нет, — пылко возразила Шарон, — я такого никогда не смогу сделать… никогда.

— Значит, у нас нет другого выбора, верно? Если ты носишь под сердцем моего ребенка, нам придется пожениться.

— Да… — покорно прошептала Шарон, зная, что это правда. Если бы они не были родственниками, если бы совсем не знали друг друга, может быть, она и подумала бы о том, чтобы растить малыша самостоятельно, но в сложившихся обстоятельствах…

— Возможно, я все же не беременна, — по инерции повторила она, но в своем голосе не слышала и подобия убежденности, прекрасно понимая, что Роберт уловил это с полузвука.

Шарон закрыла глаза, и ей живо вспомнилась та ночь: их сплетенные, соединившиеся в одно целое тела, ее исступленное торжество от того, что он — там… Она даже не сознавала тогда, что значит это ощущение. А следовало бы. Нужно было купить в аптеке какой-нибудь тест на раннюю беременность или сходить к семейному врачу, в унынии подумала она.

— Я никогда не хотела, чтобы это случилось. — Шарон угрюмо уставилась на Роберта. — Никогда не хотела…

— Меня или моего ребенка? Нет, я знаю, что я… Не сомневаюсь, ты бы скорее вообразила, что это ребенок Фрэнка, так же как тебе нравилось воображать, что это он тебя любит. К несчастью для нас обоих, это был не он. Шарон, ты слышишь меня? Тебе говорю, взбалмошная кукла! Да будь оно все проклято… Провались все к чертовой матери! Слышишь или нет? Это был я!

7

«Шарон, мне необходимо поговорить с тобой…» Голос Роберта, оставившего для нее короткое сообщение на автоответчике, звучал как-то отстраненно, и Шарон зябко поежилась, вспомнив прежнюю атмосферу их долгой разобщенности.

На ее счастье, вот уже три дня как он был в деловой поездке, а ей сегодня не нужно было на работу, поскольку она взяла трехдневный отпуск. Сегодня она намеревалась пообедать с Лорой, тридцатилетней мачехой Джейн, и своей закадычной подружкой Линдой. Еще три месяца назад в день свадьбы Джейн и Фрэнка, Линда взяла с них клятву устроить этот девичник.

Припоминая свой тогдашний пыл и наивную категоричность в уверениях никогда, ни за кого не выходить замуж, Шарон совсем приуныла. Прошлое, настоящее и будущее — все сливалось в ее воображении в тусклую, гнетущую безысходность.

О, если бы она не была такой безвольной тряпкой, она отбрила бы Роберта по первое число. Отказалась бы выйти за него и воспитывала бы их ребенка — своего малыша — самостоятельно. С того момента, как врач подтвердил беременность и надежд благопристойно выкрутиться уже не оставалось, в изощренную на фантазии голову Шарон безостановочно вкрадывались самые невероятные идеи. Например, побег. Сколько раз она обыгрывала эту мысль в самых различных вариантах. Убежать… Исчезнуть… Уйти, любой ценой уйти от того, что ее ожидает. Все равно кругом сплошная ложь.