В памяти храня - Дэниелз Лаура

Джини разинула рот.

— Что-о?! Ты в своем уме?! Это же… абсурд! И вообще переходит всякие границы! Как ты смеешь подозревать Кончиту в сговоре с преступниками?!

Сид окинул ее удивленным взглядом.

— Что ты так всполошилась? Будто слышишь это впервые. Мы детально обсудили данный вопрос, так что не изображай возмущения. И не начинай все сначала.

На глазах Джини закипели слезы. Ну почему всегда происходит одно и то же? Почему она постоянно проигрывает Дженнингсам — то Брюсу, то Сиду!

Однако вскоре ее мысли потекли в ином направлении. Все же нельзя умывать руки, по отношению к Кончите это было бы преступлением. И хотя сейчас Джини уже особо не надеялась на то, что Сид прислушается к ее доводам, она все же решила хотя бы попытаться заставить его взглянуть на вещи под определенным углом зрения. Так, как нужно было самой Джини.

16

— Что ж, — с вздохом произнесла она. — Не скрою, досадно сознавать, что я напрасно сюда приехала. Если тебя больше не интересует сделка, которую ты хотел заключить со мной две недели назад, тогда мне только остается удалиться.

Услышав это, Сид вынул руки из карманов и сделал едва уловимое движение вперед, но тут же остановился. Вместе с тем в его глазах промелькнуло странное выражение, заметив которое Джини на миг плотно стиснула губы. Именно в эту минуту она вдруг сообразила, что Сид ведет с ней продуманную игру, на то и направленную, чтобы сделать невозможным отказ от упомянутой сделки.

Иными словами, он так сильно заинтересован в сексе со мной, что на всякий случай подстраховывается, подумала она, от одной этой мысли ощутив сухость во рту. Тогда мне остается лишь выторговать наиболее выгодные условия нашего соглашения. Разумеется, выгодные в первую очередь для Кончиты.

— Впрочем, что толку в сделке, если ты не в состоянии повлиять на полицию, — с притворным вздохом произнесла Джини, поглядывая на дверь, словно с намерением уйти.

Сид вновь слегка пошевелился. Потом сложил руки на груди, будто не зная, что с ними делать. О, Джини было прекрасно известно подобное ощущение. Кроме всего прочего, оно свидетельствовало о волнении.

— Я в состоянии повлиять на полицию, — с непонятной сухостью возразил он.

Джини посмотрела прямо ему в глаза.

— Это меняет дело. Если ты избавишь Кончиту от допросов и не станешь увольнять с работы, я… — она на миг умолкла, все-таки некоторые вещи очень трудно произносить, — согласна сделать все, чего ты хочешь.

Ну вот и все, необходимые слова сказаны, мосты сожжены, остается ждать его реакции.

Сид вновь сунул одну руку в карман, другой зачем-то перевернул страницу лежавшего на столе автомобильного каталога, потом довольно хмуро взглянул на Джини.

— Я могу сделать так, чтобы Кончиту больше не беспокоили из полиции, и оставлю ее на прежней должности, но… где гарантии, что ты сдержишь слово и выполнишь свою, часть условий нашей сделки?

Услышав, что ее требования могут быть удовлетворены, Джини обрадовалась, но напряжение, в котором она пребывала в течение всего ближайшего времени, так и не оставило ее. Оно было настолько сильным, что у нее подкашивались ноги.

— Я примерно представляю, что ты думаешь обо мне, но… обманывать тебя не собираюсь.

Сид на минутку задумался.

— Что ж, судя по всему, условий моего отца ты не нарушала. Насколько мне известно, он велел тебе убраться из города?

— Верно, — кивнула Джини. — Брюс не может пожаловаться на то, что я не выполнила своих обязательств. Хотя сам оболгал меня, как только мог… Хмурься сколько угодно, но это правда. Пусть даже неприятная для тебя.

Сид нетерпеливо качнул головой.

— Мой отец здесь ни при чем, поэтому оставим его в покое.

— Хорошо. Замечу лишь, что я действительно уехала из Хьюстона и не показывалась здесь три года. Возможно, этот срок был бы более продолжительным, если бы у Кончиты не начались неприятности.

— В которых она сама виновата, — поморщившись, сухо заметил Сид. Потом добавил: — Вероятно, вы нечасто виделись за прошедшее время…

Джини пожала плечами.

— Мы беседовали по телефону. Что же касается остального, я работала, Кончита тоже, нам некогда было ездить друг к другу. К тому же ни у нее, ни у меня даже нет личного транспорта.

Она могла бы добавить, что виной ее трехлетней разлуки с матерью был отец Сида, Брюс, который хладнокровно разъединил их маленькую семью, но предпочла промолчать. Если часто упоминать имя Брюса, Сид разозлится, что лишь осложнит и без того непростую ситуацию.