Любовь всё прощает - Шарп Виктория

— Нет, ну ты подумай, а! — приговаривал он, обращаясь не к Розалин, а к самому себе. — Такие все стали церемонные, что просто некуда плюнуть!

— Ради бога, Джейсон, успокойся, — не выдержала Розалин. — Стоит ли заходиться из-за всякой ерунды?

Он на секунду застыл, а затем медленно обернулся к ней. Розалин просто в озноб бросило от его свирепого взгляда. Голубые глаза Джейсона пылали неистовой яростью. Казалось, этот взгляд был способен испепелить все вокруг. На какое-то время Розалин даже стало страшно.

— Как ты сказала, дорогая? — язвительно переспросил он. — Из-за всякой ерунды?

— Джейсон, прошу тебя…

— А! — воскликнул он с каким-то необъяснимым злобным торжеством в голосе. — Так вот, значит, как ты относишься к делу, которым я занимаюсь! Ты считаешь это ерундой! Пустяками, не стоящими выеденного яйца!

— Да нет же, Джейсон, я вовсе так не считаю, — в отчаянии возразила Розалин. — Напротив, я прекрасно понимаю…

— Ну конечно! — не унимался он. — Конечно, этого и стоило ожидать! Разве ты способна понять меня, мои чувства, проблемы, заботы? Кто ты такая? Изнеженная воспитанница богатого английского сноба, которая и шагу не ступила без помощи своего драгоценного папочки! Где уж тебе понять, почему я так расстроился из-за сорвавшейся сделки!

— Я не виновата, что так случилось! — попыталась оправдаться Розалин.

Джейсон в ярости топнул ногой.

— Не виновата?! Да кто же еще в этом виноват, кроме тебя?! Или ты хочешь сказать, что это не из-за тебя я пробездельничал весь сегодняшний день и напрочь забыл о важном деле?

Розалин почувствовала, как в ней закипает гнев. То, что Джейсон пытается сорвать на ней досаду за неудавшуюся сделку, наполнило ее сердце праведным негодованием. А также решимостью не позволить ему унижать ее.

— Достаточно, Джейсон! — резко сказала она. — Хватит, замолчи! Я не собираюсь выслушивать эти безумные обвинения. — Розалин сделала паузу, набираясь решимости, и прибавила: — Я ухожу.

Не глядя больше на Джейсона, она начала торопливо одеваться. Ее колотила мелкая дрожь, ноги подгибались. Ей хотелось разрыдаться, но она огромным волевым усилием заставила себя держаться достойно.

Одевшись, Розалин подобрала с пола сумочку и пошла к дверям. За ее спиной послышалось какое-то движение, и в сердце Розалин вспыхнула робкая надежда. Может, Джейсон все-таки одумается и попросит у нее прощения? Не в силах совладать с собой, Розалин неуверенно обернулась. Джейсон стоял посередине комнаты и хмуро смотрел на нее. Его губы были плотно сжаты, на шее учащенно билась голубая жилка.

Розалин немного помедлила, давая ему шанс исправить положение. Но время шло, а Джейсон по-прежнему молчал.

— Я ухожу, Джейсон, — повторила Розалин.

Он подошел к пепельнице и тщательно затушил окурок. Потом непреклонно посмотрел на Розалин и тихо сказал:

— Уходи.

На секунду у Розалин потемнело в глазах. А затем ее снова охватило негодование. Уходи… И это все, что он может ей сейчас сказать? После всего, что между ними было, после того, как он так самозабвенно ласкал ее на диване? Да он просто бессердечный мерзавец!

Глубоко вздохнув, Розалин подошла к Джейсону и с убийственным презрением посмотрела ему в глаза.

— Ты мерзавец, Джейсон, — сказала она, не отводя взгляда. — Мерзавец, грубиян и невежа. И к тому же… большой дурак!

Эффектно развернувшись на каблуках, она медленно проследовала к двери. Но не удержалась, снова обернулась у самых дверей и с сарказмом проговорила:

— И все-таки я не могу уйти, не высказав тебе все, что думаю о твоей замечательной персоне. И вот что я скажу тебе, мой разлюбезный мистер Камень.

Розалин немного помолчала, насмешливо разглядывая его с головы до ног. При всей драматичности ситуации, вид у Джейсона сейчас был довольно комичный. Измятые брюки, расстегнутая и съехавшая на одну сторону рубашка, взъерошенные волосы. И глуповато-растерянное лицо. Розалин внезапно развеселилась, и на ее губах появилась непритворная ироничная улыбка.

— Я знала много разных мужчин, но Мне еще не приходилось встречать такого закомплексованного парня, как ты, — произнесла Розалин, отчетливо выговаривая каждое слово. — Ты просто напичкан подростковыми комплексами, Джейсон Стоун. И пусть ты многого добился в жизни, это не помогло тебе стать раскрепощенным и уверенным в себе. В душе ты остался подростком. Неуверенным мальчишкой, который страшно боится сделать какой-нибудь неверный шаг и уронить себя в глазах окружающих. А еще… — она язвительно рассмеялась, — ты ужасный сноб. Самодовольный, чопорный, надутый… Клянусь твоей потенцией, ты бы отлично вписался в среду старомодных английских джентльменов! И кроме того, — продолжала она, не в силах уняться, — ты невыносимый зануда. Твоя идиотская нерешительность в сочетании с непревзойденным занудством мне уже вот где! — Она провела ребром ладони под подбородком. — И вообще мне осточертело с тобой возиться. Так что, чао, мой мальчик!