Найди свою звезду - Полански Кэтрин

— Матиас, но…

— До окончания мюзикла осталось совсем немного, — продолжил Реннер. — Я не желаю ссориться с тобой на глазах у всей труппы, поэтому, думаю, оставим все как есть. А потом, к счастью, жизнь нас разведет. Если ты не доверяла мне с самого начала, почему я должен тебе доверять?.. Теперь прости, я опаздываю.

Он развернулся и ушел, а Энн осталась стоять в коридоре, хватая воздух открытым ртом. Ей было нестерпимо больно — и обидно, что Матиас так и не выслушал то, что она хотела ему сказать. Что ее статьи уже проданы, что она без пяти минут корреспондент «Культурной жизни Германии»… Да, она пришла на фуршет, надеясь соблазнить Альберта, но она не врала насчет того, что хочет сделать! Виктор видел ее статьи, и Виктор знает, куда они проданы. Может, попросить пиар-агента объяснить это Матиасу? Но стоит ли? Реннер смертельно обижен, вряд ли он станет слушать заступников.

Господи, что же делать?

Хотя одно дело у нее точно есть. Энн развернулась и направилась обратно в репетиционный зал.

Ей снова повезло: Альберт как раз выходил оттуда, беседуя с девушкой из массовки. Девица улыбалась и стреляла глазками, но при виде Энн стушевалась и постаралась бочком проскользнуть мимо нее. Энн прислонилась к стенке и скрестила руки на груди, невольно скопировав недавнюю позу Матиаса. Альберт подошел.

— Хорошо, что ты здесь. Ну как, успокоилась?

— Вполне, — процедила Энн, хотя внутри у нее все клокотало. — Можешь ответить мне на один вопрос, Альберт? Ты всегда так яростно защищаешь своих девушек?

Кершнер ухмыльнулся.

— Детка, если ты не можешь справиться сама, то это твои проблемы. Я люблю женщин, сильных духом, — ничуть не смутившись, объяснил он.

— А Матиас не размышлял о таких высоких материях — он просто меня защитил.

— Конечно, Матиас непогрешим, — надулся Кершнер.

— Знаешь, Альберт, — задумчиво произнесла Энн, — пожалуй, я, как сильная духом женщина, сама тебя брошу, не дожидаясь, пока это сделаешь ты. У этих отношений такой неприятный дух, что лучше не начинать.

Глаза Альберта потемнели.

— Заметь, ты за мной охотилась, а не я. Не жалко терять с трудом приобретенное?

— Я передумала, — мирно сказала Энн. Она вдруг испытала облегчение: будто от нее отвалился налипший ком глины. — Я была в тебя влюблена, но это прошло.

— Конечно. Матиас тебя переубедил.

— Можно сказать и так. Давай будем откровенными до конца, Альберт. Ты ухаживал за мной, чтобы насолить ему?

— Ты очень милая девушка, — хмыкнул Кершнер, — так что нельзя сказать, что я не испытывал удовольствия. Но да, в основном поэтому.

— Спасибо, — поблагодарила Энн, — теперь мне все предельно ясно.

— Без обид, детка, — улыбнулся Альберт. Он вдруг расслабился. — У каждого свои методы ведения войн. Ты рыла окопы, а я брал пленных.

— Вот поэтому вы и проиграли Вторую мировую войну, — вздохнула Энн. — Меньше пленных надо брать.

— Эй, Матиас тоже немец, — засмеялся Кершнер. — Ты хочешь сказать, что и он продул?

— Не думаю.

— В таком случае — останемся ли мы друзьями? — Альберт протянул Энн руку. — Я не хочу доводить дело до бытового скандала, хотя за мной и закрепилась определенная репутация.

Поколебавшись, Энн пожала протянутую руку.

— Ладно, мир.

Альберт чмокнул ее в щеку и отправился по своим делам, а Энн, простояв еще несколько минут в коридоре и сообразив, что это занятие не приносит никакой пользы, медленно побрела в сторону костюмерных. На душе было муторно. Она наконец-то разобралась во всем, и Матиас оказался прав. Она поняла, кто ей нужен на самом деле. Но — слишком поздно.

Был поздний вечер. Люси Хаген сидела в кафе неподалеку от дома, где она снимала крохотную квартирку, пила пиво и старалась не плакать. Вот это и называется — черная полоса в жизни. Сначала Альберт охладел и бросил, заменив Люси на эту тощую английскую выскочку, потом прекрасный план выдворения Энн из театра обернулся против создательницы. Люси никак не могла понять, где прокололась. Конечно, зря она брякнула про конверт, но Реннер мог бы и промолчать! Люси даже не брала его в расчет. Она слышала, как он ссорится с Энн Лейси. После всех обидных слов, что та ему наговорила, Реннер просто обязан был помочь ее утопить. Но Люси не учла дурацкого благородства, с которым этот рыцарь в сияющих доспехах кидается на защиту обиженных. Из-за него она теперь в полной заднице.