Женская гордость - Рид Мишель

Макс был вполне готов ехать на службу – он стоял перед Клеей в великолепии своего серого делового костюма. От его гладких щек пахло дорогим мылом, темные волосы еще не совсем высохли после душа, глаза мягко скользили по ее сонному лицу.

– Сколько сейчас времени? – пробормотала Клея, в бессознательном порыве обняв его за шею и притянув его лицо поближе к своему. – Как хорошо от тебя пахнет – ты такой чистый, свежий. – Клея поцеловала его в губы, и поцелуй получился долгим.

Макс очнулся первым, он с неохотой оторвал от себя руки Клеи.

– Не соблазняй меня, – вздохнул он. – Как хорошо было бы нырнуть сейчас в постель с тобой и позабыть обо всем, но, к сожалению, это совершенно невозможно? Сегодня утром мне ведь нужно провернуть двухдневную работу.

Он улыбнулся в ответ на ее озадаченный взгляд.

– Мы же должны перевезти тебя сюда, ты забыла? Я думаю, что приеду за тобой во время ленча, и мы поедем к тебе укладывать вещи.

– До чего же ты деловой, не хочешь терять ни минуты, – сказала Клея, притворно надувшись. – А что, если я передумала?

Макс мотнул головой.

– Это исключается, – сказал он уверенно. – Ты и так меня изрядно помучила, теперь я буду командовать.

Клее стало весело. Перед ней был элегантный «дневной» Макс, именно такой, каким она привыкла видеть его в это время дня – и в то же время он был совершенно другим: ласковый, нежный, почти влюбленный.

Клея улыбнулась долгой, теплой улыбкой, придавшей невыразимую чувственность ее пухлым губам.

– Кажется, я попала в ловушку, – пошутила она, в глубине души поражаясь, как легко они поддразнивают друг друга в таких вещах, которые раньше неизменно приводили к жестоким ссорам. – Но ни о каком ленче мне и мечтать нельзя, – сказала она. – Я сегодня работаю до пяти. Только тогда можно начинать укладываться.

Макс отсел от нее, мягкое выражение его лица сменилось озабоченным.

– Давай я позвоню Бреду Гэттингсу и скажу ему, что ты больше не будешь работать, – предложил он глухим голосом. – Я дам ему взамен одну из своих секретарш, пока его собственная не появится снова. Так ведь твоя совесть будет чиста, надеюсь? Хватит ходить на службу. Клея. Послушайся меня, пожалуйста.

Клея облокотилась на одну руку, убрав свободной рукой прядь волос со лба, губы ее упрямо поджались.

– Не надо, не порть наш день, – сказала она тихо, но в голосе ее ясно звучала скрытая угроза.

Он резко встал.

– Неужели я не имею права предложить что-нибудь, хотя бы как вариант?

Но через полчаса судьба распорядилась таким образом, что у них и остался-то только один вариант. Клея поднялась, приняла душ, надела свое белое платье и пошла на кухню, молясь в душе, чтобы там не оказалось миссис Уолтерс. Меньше всего хотелось ей в такое раннее утро испытывать на себе враждебные взгляды старой экономки.

К своему великому облегчению. Клея застала Макса на кухне одного. Он сварил кофе, и, когда она уселась за стол, положил перед ней на тарелку только что поджаренный тост.

– Ешь, – скомандовал он. Клея подавила улыбку.

Раньше Максу никогда бы и в голову не пришло приготовить ей кофе и тост! Раньше он думал только о том, как бы поскорее улизнуть, вырваться на свежий воздух – в свой мир, где он моментально забывал о своей возлюбленной, где его ждали дела, которые он действительно по-настоящему любил: фирма и захватывающие дух умопомрачительные сделки.

Клея потихоньку пила кофе, чувствуя, как к голове подступает тупая сверлящая боль, потом вдруг какая-то странная дурнота охватила все тело, хотя вроде ничего конкретного – только общая слабость и головная боль. Переутомление, подумала она, и неспокойная ночь. И усмехнулась про себя: давно уже отвыкла от бессонных ночей.

– Когда будешь готова, я отвезу тебя домой, – предложил Макс, облокотясь о блестящую поверхность рабочего кухонного стола, на котором стояла его чашка кофе. Он уже спешил, но сдерживал себя, приготовясь терпеливо ждать.

В награду за необычную заботливость Клея ласково улыбнулась ему:

– Тебе надо ехать, а я всегда смогу заказать такси. Уже много времени, ты ведь всегда приезжаешь в офис в полдевятого.

– Я дождусь тебя, – ответил он спокойно и твердо.

Клея не стала возражать. Голова у нее совершенно раскалывалась, на оставшийся кофе в своей чашке Клея просто смотреть не могла. Что-то мне совсем нехорошо, с каким-то безразличием подумала она. Клея давно уже не страдала от приступов тошноты по утрам, но сейчас казалось, что они возобновились. Когда она встала, ее закачало, ноги подкашивались. Рука невольно потянулась ко лбу. У Клеи начинался жар, ей стало не хватать воздуха.