Любовь всё прощает - Шарп Виктория

Джейсон сочувственно улыбнулся, но непреклонно покачал головой.

— Сожалею, дорогая, но это абсолютно невозможно. Потому что я твердо намерен добиться у тебя прощения. А также того, чтобы ты снова была со мной, — добавил он, беря ее за руку и привлекая к себе.

Он попытался поцеловать ее, но Розалин решительно высвободилась и отступила на безопасное расстояние.

— Прекрати, Джейсон. Твое неотразимое обаяние уже давно на меня не действует. И вообще, — она повысила голос, тщетно пытаясь придать ему внушительные нотки, — веди себя прилично. Что подумает твой отец, если увидит, как ты лапаешь меня прямо на глазах у прислуги?

— Он подумает, что мы любим друг друга, — невозмутимо ответил Джейсон. — И будет абсолютно прав.

Розалин почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Милосердный Боже, что он сейчас сказал? Он сказал: «мы любим друг друга». Но ведь это же неправда! Джейсон не любит ее и никогда не любил. Это она влюбилась в него с первого взгляда!.. Розалин вдруг осознала, что весь ее гнев бесследно исчез. Но смену ему пришли безысходная боль и глубокое, раздирающее душу отчаяние.

— Ради бога, Джейсон, зачем ты снова мне лжешь? — измученно выдохнула она. — Ведь это… это же, черт тебя побери, просто бесчеловечно! Ты не любишь меня. Не любишь! И никогда, никогда не любил!

Он порывисто обнял ее и крепко прижал к себе.

— Это не так, — взволнованно проговорил он, чуть запрокидывая ее голову и заставляя смотреть себе в глаза. — Я люблю тебя, Розалин, очень люблю. И всегда любил. С той самой ночи, когда ты позвонила мне, испугавшись наводнения. Господи, как же я благодарен этому чудесному наводнению! — воскликнул он.

Сердце Розалин радостно подпрыгнуло, и на какое-то время ее охватило безудержное ликование. Однако она очень быстро спустилась с небес на землю. Слишком много боли и душевных терзаний принесли ей последние дни, чтобы она смогла вот так запросто поверить Джейсону. И притом без всяких вразумительных объяснений с его стороны.

Выскользнув из объятий Джейсона, Розалин чуть отступила и в упор посмотрела на него.

— Я не верю тебе, — хмуро сказала она. — Мне кажется, ты снова со мной играешь, хотя я не могу понять, зачем тебе это нужно. Ты слишком часто обманывал меня, Джейсон. Слишком часто, чтобы я не разучилась тебе доверять!

— Нет, — горячо возразил он, — ты ошибаешься, Розалин. Я обманул тебя только в одном: в том, что не открыл своего настоящего имени. А больше — ни в чем. — Он сделал глубокий вдох, собираясь с мыслями. — Вспомни, — взволнованно продолжал Джейсон, — разве я когда-нибудь лгал про свои чувства к тебе? Никогда! Я всегда честно рассказывал, что творится у меня в душе. Я не говорил тебе, что люблю тебя, потому что не был до конца в этом уверен. Я не стал обманывать тебя, даже когда мы стали близки. Потому что не хотел вводить тебя в заблуждение, запудривать тебе мозги.

— А как насчет того, что ты плел мне про то, будто я перевернула твою жизнь и все такое? — подозрительно спросила Розалин. — Когда мы сидели в ресторане?

Джейсон посмотрел на нее с неприкрытым изумлением.

— Но ведь это была чистая правда! Ты действительно перевернула мою жизнь, мое мировоззрение. Иначе меня бы здесь сейчас просто не было.

Около минуты Розалин молчала, обдумывая его слова.

— И все равно я не могу до конца тебе поверить, — сказала она, с болью глядя ему в глаза. — Ты утверждаешь, что влюбился в меня еще с той самой ночи, когда спас меня от наводнения. А раньше ты говорил, что я нужна тебе, что ты страшно боишься меня потерять. И при этом ты выгнал меня из своего дома. Сказал, чтобы я убиралась из твоей жизни ко всем чертям…

Ее голос пресекся от волнения, а лицо стало таким несчастным, что у Джейсона сжалось сердце.

— Да, любимая, — удрученно сказал он, — ты права. Я поступил с тобой чудовищно, несправедливо, да просто непростительно. И ты не представляешь, как я клял себя за это все последние дни. Ты можешь мне не верить, но я очень быстро раскаялся в своем ужасном поведении. Только не мог набраться смелости, чтобы сразу пойти к тебе и попросить прощения. Я не слышал, как ты заводила машину, наверное, потому что был слишком подавлен чувством вины и не замечал ничего вокруг. — Он сделал глубокий вздох и продолжил: — Когда я наконец решился пойти к тебе, то обнаружил, что на дверях твоего дома висит замок. Такой же замок висел на дверях гаража. Я был просто в отчаянии, не знал, что думать. А потом ты позвонила мне из самолета. — Его губы тронула улыбка. — И устроила вполне заслуженный разнос.