Сладостная горечь - Робинс Дениз

На лице Майка появилось выражение недоумения.

– У тебя, действительно, ярко выраженный материнский комплекс, дорогая.

– Ты не должен возражать, – улыбнулась она, – потому что я сильно люблю дочь, а она обожает меня. Если ты не уверен, что примешь нас обеих в свою жизнь, то мне лучше не вмешиваться в твою.

В ответ он заверил ее, что сделает все на свете, лишь бы не потерять ее. Что касается различия в возрасте – она должна выбросить это из головы.

– Другие не выбросят, – напомнила она.

– Давай не будем строить нашу жизнь на том, что говорят люди, – патетично парировал он.

– Да… самое последнее, – сказала она. – Вопрос о деньгах.

– Этого вопроса я больше всего боялся, – с обезоруживающей простотой произнес он, – мне так стыдно. Тебе известно положение, в каком я нахожусь. Когда дела идут хорошо, в год я зарабатываю до двух тысяч… Но последнее время, знаешь, биржу лихорадит… и потом я экстравагантен. Мой отец все еще жив… он полный калека и денег у него едва-едва хватает на самого себя. Он живет с медсестрой, вышедшей на пенсию, у которой в Хэмпстеде есть уютный домик. Она присматривает за ним, и я, когда выпадает время, наезжаю, чтобы проведать старика. Дом в Бернт-Эш открыт только в субботу и воскресенье. За ним следит один старик. Он в одном лице и садовник, и конюх, и смотритель. Усадьбу давным-давно следовало бы продать, но она в семействе Прайсов со времен правления королевы Анны, и мне страшно не хочется ее продавать. Женщина, вроде тебя, жить там не сможет. Было бы, конечно, здорово, но усадьба требует кучу денег.

Венеция молча его слушала, оставаясь совершенно спокойной. Но вот он кончил говорить и застенчиво добавил:

– По правде говоря, такой женщине, как ты, мне нечего предложить.

– Я не бедна, Майк, дорогой.

– Я мало что знаю о твоих средствах, хотя нетрудно догадаться… – он обвел глазами элегантную гостиную Венеции, уставленную ореховой мебелью времен королевы Анны, столь любимую Джефри Селлингэм, прекрасные ковры, дорогую драпировку… – что ты вполне обеспечена. Мне тем более неудобно. Выглядит так, как будто я женюсь на тебе из-за денег.

– Тебе нужно жениться на деньгах… ты сам так говорил.

Краска залила лицо Майка.

– Венеция, ради Бога, не оскорбляй меня мыслью, что мне нужны деньги. Нет. Мне нужна ты.

– Милый, – нежно сказала она, – тебе нужно и то и другое. Не будь глупым и излишне сентиментальным. Ты сам как-то сказал, что хочешь, чтобы у тебя была богатая жена. Я не оскорбляю тебя и себя, предполагая, что ты охотишься за моими деньгами. Я считаю, что тебе повезло влюбиться в женщину, которая готова помочь тебе восстановить родовое имение. Я часто думала о том, чтобы с Мейбл перебраться за город, но так не хотелось оставлять дом Джефри. Хотя теперь я понимаю, что нельзя жить в прошлом. И если в твоем доме найдется комната для моей старинной мебели, то она там будет отлично смотреться.

Майк взял ее руки и с неподдельным смирением поцеловал их.

– По-моему, ты самая удивительная женщина на свете. Я восхищаюсь твоей искренностью и постараюсь быть таким же искренним с тобой. Мне в самом деле нужны деньги, но, клянусь, я бы любил тебя, не будь у тебя за душой ничего.

– Я верю тебе, Майк, – сказала она, видя, что он говорит правду. – Таким образом, можно сказать, что нам обоим повезло. Я получаю молодого и красивого мужа, ты – старую жену с доходом в три тысячи фунтов – вот и все, что остается у меня после вычета налогов.

Он изумился, потом рассмеялся.

– Три тысячи в год… чистыми, черт возьми… я не предполагал, что ты такая богатая, радость моя.

– У меня также кое-что припасено, что можно пустить… на твою усадьбу.

– Ты даже не представляешь, как много это для меня значит… увидеть усадьбу в прежнем великолепии… такой, когда я родился. Две мировые войны и бедственное финансовое положение семьи Прайсов почти довершили дело, но еще не поздно все исправить. Дом – замечательный пример архитектуры времен королевы Анны.

– Мой любимый стиль, и мебель будет гораздо лучше смотреться там, чем в моей скромной обители.

– Я начинаю трястись от возбуждения, – продолжал он. – Такого счастья я не заслуживаю.

– Равно как и я, дорогой. Сколько женщин моего возраста могут похвастаться, что располагают любовью такого молодого…

– Это запрещенная тема, – оборвал он ее. Венеция рассмеялась и поцеловала его. Взглянув на себя в зеркало, она увидела сияющее лицо молодой девушки, и уже не сомневалась в правильности выбранного решения.