Черный Принц - Демина Карина

Шепот завораживал, уговаривая поверить пальцам, выдать сокровенное.

- Таких немного… я знаю…

Он рвал фразы на слова. Таннис молчала.

- Я не отдам тебя Гренту, обещаю. И сделаю так, что он будет служить тебе, верно, как пес…

…который по знаку хозяина перервет ей горло?

- Тебе ведь нравятся псы, Таннис?

Пальцы убрались, но след от прикосновения, холодный, липкий, остался.

- Или дело в одном, конкретном… - Освальд развернул кресло.

Он силен. И зол, но злость скрывает. Только Таннис хорошо его изучила. Левый уголок губы чуть приподнят, и усмешка получается кривоватой. Глаза прищурены. Пальцы упираются в широкий подбородок.

- Оставь его.

- Я бы оставил, - он смотрит пристально, и Таннис приходится держаться.

Держать лицо. А она никогда не умела держать лицо, и в карты Кейрен всегда ее обыгрывал. Говорил, что эмоции выдают…

- Видишь ли, малявка, - Освальд опирался на край стола. - Твой четвероногий друг все никак не угомонится. Он развил слишком уж бурную деятельность…

Ищет?

Не поверил?

И радость погасла. Нельзя позволить ему найти, потому что… и псы умирают.

- Ты ведь понимаешь, насколько это мешает мне? - Освальд скрестил руки на груди, и вялые бледные пальцы поглаживали черную ткань домашней куртки. Ему к лицу черное…

…и бархат тоже.

- Ты сказал, что не тронешь его!

- Не трону. Постараюсь не тронуть, - кивнул Освальд. - Честно говоря, мне и самому сейчас невыгодна его смерть. Все-таки следователь… и род сильный… когда ты успела связаться с таким-то, Таннис?

- Какая разница?

- Ты права, никакой. Итак, о чем мы? - он покачнулся, едва не задев локтем канделябр. - О том, что твоего щенка надо успокоить. Поэтому завтра мы идем в театр.

- Мы?

- Мы, Таннис. Я и ты… там, насколько я знаю, щенок появится. И ты постараешься донести до него, что нашла себе нового… друга.

Кейрен…

- Таннис, девочка моя, - Освальд наклонился и сдавил щеки. - Ты будешь очень убедительна… настолько, чтобы он угомонился. В противном случае… мне и вправду не хочется его убивать.

Кейрен не поверит и…

Умрет.

Или поверит, но тогда… от боли думать не получалось. Таннис дышала.

Вдох и выдох.

Дурнота, мучившая ее последние дни, подкатила к горлу, и Таннис стиснув зубы заставляла себя забыть о ней. Об Освальде, который наблюдал за ее лицом. Обо всем, кроме необходимости дышать.

Вдох и ребра растягивают грудную клетку…

…в книжной лавке ей попалась брошюра, оздоровительное дыхание по патентованной методике доктора Вайса… чистые легкие - залог долгой и счастливой жизни.

Хотя бы долгой.

И немного, самую малость - счастливой. Поэтому - вдох, глубокий, чтобы ткань шерстяного платья затрещала, а в груди появилось характерное покалывание, каковое, по мнению доктора Вайса, наглядно свидетельствует о раскрытии внутренних энергетических каналов.

И задержать воздух. Долго. До цветных кругов перед глазами. До рези в горле.

И медленный выдох.

- Я… - голос чужой, но Таннис умеет им управлять, - сделаю все, чтобы он отстал.

Солжет.

И причинит новую боль, которой Кейрен не заслужил. Но лучше так, чем шило в печень… он думает, что сильный, сильнее человека. И это правда…

…шило в печень… так Войтех учил.

В печени много кровеносных сосудов. Кровотечение не остановить… и даже с живым железом не остановить, но…

- Не трогай его, пожалуйста.

- Не буду, - Освальд подал руку, и Таннис приняла его.

Не она, кто-то другой, забравший ее тело.

- Но я хочу, чтобы ты поняла, насколько все серьезно. Идем.

Идет.

По коридору.

И туфли ее - дюжина гвоздей на подошве, Таннис знает, она считала - громко стучат.

Цок-цок.

Кто там?

Никого, только призраки Шеффолк-холла. Выстроились вдоль стен, корчат рожи, прячутся за портретами украденных Освальдом предков.

Лжец.

И все здесь лжецы… чего ради? Высшей цели? Спросить? Ответит. Но Таннис больше не верит ее словам. Хорошо, что ей все еще не больно.

Вот и дверь.

И ключ, который Таннис видела на поясе Ульне, этот - сделан недавно, сияет свежей медью.

- Ты не должна говорить о том, что увидишь здесь.

Ставни распахнуты. В комнате холодно и все-таки душно. Или просто Таннис задыхается. Она забывает, что нужно дышать, глубоко, по пантентованной методике доктора Вайса. Умным он, должно быть, человеком был… целая методика.