Правая рука Дьявола - Сэйнткроу Лилит

«Отлично, Дэнни. Думай об исторических мелочах вместо того, что бы думать, как дожить хотя бы до завтра. Если тебя ищут демоны, то мир становится очень маленьким, и мест, где ты можешь спрятаться, остается не так много. Я даже пахну как демон – хорошая маскировка».

В купе больше никого не было. Я была одна, когда садилась в поезд. Немногие туристы могут выдержать жар станции Турин в Френлионе.

Взгляд упал на серебряный браслет на левом запястье. Он словно прирос к коже, а брешь между скругленными кончиками стала меньше. Я не могла поверить, что вообще смогла надеть его. Когда я была человеком, мои запястья были больше, с накаченными мышцами, за годы тяжелых упражнений с мечом. Сейчас они были намного меньше и выглядели хрупкими, несмотря на содержащуюся в демонических костях силу.

Браслет отлично сидел, хотя левая рука застыла на ножнах. Я вытянула правую руку и коснулась текучих выгравированных линий. Он был прекрасен. Джафримель никогда не дарил мне некрасивых подарков. Был ли браслет от него, или он был чем-то, чего мне не стоило принимать? Одна из маленьких шуток Люцифера?

Я подумала, что может быть это устройство слежения. Но он ощущался как нечто правильное, уютно устроившись на моем запястье, словно был сделан специально для меня. Я не могла заставить себя снять его, вопреки тревожной мысли, что возможно браслет прирос к моему запястью.

Я снова взглянула в окно. Откинула голову на спинку сиденья. Черная демоническая кровь, которую я вытерла о волосы, пахла как душистые фрукты, впитываясь в черные шелковые пряди.

Вся проблема таких вот путешествий в том, что у меня появляется куча времени для раздумий.

Я сидела, обдумывая сложившуюся ситуацию добрых два часа, так ничего и не придумав. Поезд влетел в горный тоннель; обычное ощущение того, что я нахожусь под землей, заставило волосы на затылке встать дыбом. Мне были необходимы тихая комната и немного времени – и немного еды. Я начинала чувствовать себя немного странно, легкомысленно, словно была в шоке. Мир стал серым, цвет испарился из оранжевых полос за окном, голубые кожаные сиденья вокруг меня потеряли свой лоск, какая-то пелена накрыла мое зрение.

Я закрыла глаза, но стало только хуже.

Поезд вышел из тоннеля, и знак на моем плече начал покалывать. Ничего не было слышно, кроме прерывающегося гула поезда и далеких шепотов чужих умов, человеческих умов, полных беспорядочных, грязных мыслей. Я подняла руку, коснулась прикрытого рубашкой знака и потерла его. Если я дотронусь до него голым пальцем, то смогу видеть глазами Джафримеля. Это было очень, очень заманчиво – хотя, если я увижу ад его лазами, смогу ли я нормально пережить этот опыт?

Мысли о том, что шрам может сжечь мою кожу, если он снова стал демоном, были неприятны, мягко говоря. Я ломала голову над демоническими печатями и магическими теориями, но не могла даже смутно предположить такое. Я не имела ни малейшего представления о том, что будет дальше, и это доставляло неудобства. Мягко говоря.

Я слепо верила ему, как слепо верила Джейсу. Но Джейс был человеком… и Джейс отдал жизнь за меня. Джафримель же отдал свою силу демона, связал себя со мной, и, могу поклясться, было время, когда ему было все равно.

Может быть, поход в ад без меня прошлой ночью изменил его мнение. Чем больше я думала об этом, тем больше удивлялась.

«Как мило. Теперь я разочаровалась в отношениях уже с двумя людьми».

«Нет. Он сказал, что вернется. Он обещал. Только подожди и увидишь».

«Замечательно. Одна из моих любимых магических загадок, кода ты сидишь и ждешь, когда же начнутся неприятности».

Я не идиотка. Я знала, доверие – это вопрос. Как у всех охотников. Начиная охоту, ты становишься параноиком, а если выживаешь после этого, то становишься еще большим параноиком. Родители бросили меня, когда мне не было и десяти дней, социальный работник отправился в страну смерти, мои друзья – если таковые были вообще – рано или поздно предают меня или умирают. За исключением Гейб.

Гейб всегда исключение.

«Я уже не говорю о своих любовниках. Я слишком эмоционально реагирую. Кто не будет слишком эмоционален, когда Люцифер начал играть с ним? Джафримель вернется, Данте. Он обещал».

И все же, я размышляла. Сомневалась.

Терла плечо через рубашку, терла и терла. Зуд и покалывание в знаке усиливались. Затем он издал одну невероятную, режущую вспышку боли, сбрасывая серое покрывало шока. Я сидела выпрямившись, спрятала четыре дюйма оголенной стали обратно в ножны. Здесь не с кем было сражаться – только следующие одна за другой вспышки глубокой мучительной боли на моем плече.