Дневники вампира: Темный альянс - Смит Лиза Джейн

Его лицо исказила гримаса ненависти. Стефан чувствовал, как исходящие от него волны злой Силы устремляются на них с Еленой, и направил всю свою энергию на то, чтобы противостоять им. Здание заполнил вой, вихрь темной ненависти несся, сметая все на своем пути, пытаясь оторвать их друг от друга. Свечи поднялись в воздух, подхваченные неистовым смерчем, их пламя погасло. Сон, содрогаясь, начал разрушаться.

Стефан схватил Елену за руки. Ветер развевал ее волосы, бросал их ей в лицо.

— Стефан! — Она кричала, отчаянно стараясь, чтобы он ее расслышал. Потом он почувствовал, что ее голос звучит в его мозгу. — Стефан, послушай меня! Есть лишь один способ его остановить. Найди жертву, Стефан, найди одну из его жертв. Только его жертва знает…

Шум стал оглушительным, невыносимым, как будто сама ткань пространства и времени поползла по швам. Стефан почувствовал, что руки Елены выскальзывают из его рук. С воплем отчаяния он простер руки, пытаясь дотянуться до нее, но схватил лишь пустоту. Борьба с Клаусом истощила его, и он больше не мог управлять своим сознанием. Пришла тьма, и Стефан, закружившись, провалился в нее.

* * *

Бонни видела все.

Это было странное ощущение. В тот момент, когда она отступила, чтобы освободить Стефану путь к Елене, она словно бы перестала физически присутствовать во сне. Она была не участницей действия, а сценой, на которой оно разыгрывалось. Она все видела, но ничего не могла сделать.

В конце ей стало очень страшно. Она была не настолько сильна, чтобы спасти сон от разрушения, и, когда все взорвалось, ее выбросило из транса обратно в комнату Стефана.

Он словно мертвый лежал на полу, белый и неподвижный. Но когда она попробовала перетащить его на кровать, его грудь приподнялась, и он шумно вздохнул.

— Стефан! Ты в порядке?

Он обвел комнату безумным взглядом, как будто пытался что-то найти.

— Елена! — сказал он и осекся. К нему возвращалась память.

Его лицо исказилось. Секунду Бонни с ужасом думала, что он сейчас заплачет, но он просто закрыл глаза и уронил голову на руки.

— Я потерял ее. Я не сумел ее удержать.

— Я знаю. — Бонни посмотрела на него, а потом, собрав все свое мужество, опустилась возле него на колени и положила руки ему на плечи. — Мне очень жаль.

Он резко вскинул голову. Зрачки его зеленых глаз так расширились, что глаза казались черными, но в них не было слез. Ноздри раздувались, губы приоткрылись, обнажив зубы.

— Клаус! — Он произнес это имя, как проклятье. — Ты его видела?

— Да, — сказала Бонни, отодвигаясь от него. Она сглотнула; желудок горел от изжоги. — Он ведь сумасшедший, да, Стефан?

— Да. — Стефан поднялся. — И его надо остановить.

— Но как? — Теперь, когда Бонни собственными глазами увидела Клауса, она гораздо сильнее боялась и была гораздо меньше уверена в своих силах. — Как вообще его можно остановить, Стефан? Я и близко не видела такой Силы, как у него.

— Но разве ты… — Стефан стремительно повернулся к ней. — Бонни, разве ты не слышала, что Елена сказала в конце?

— Нет. Ты о чем? Я вообще ничего не слышала; в тот момент там бушевало небольшое торнадо.

— Бонни… — задумчивые глаза Стефана, казалось, были где-то далеко; он говорил словно сам с собой. — Но ведь это значит, что, может быть, и он тоже ничего не слышал. Тогда он ничего не знает и не будет нам мешать.

— В чем мешать? Стефан, о чем ты говоришь?

— Искать его жертву. Послушай, Бонни, Елена сказала мне, что если мы найдем выжившую жертву Клауса, то узнаем, каким способом можно его остановить.

Это было выше ее понимания.

— Но… почему?

— Потому что вампиры и их доноры… их жертвы на какой-то миг обмениваются сознаниями. Это происходит, когда смешивается их кровь. И порой жертва таким способом может что-то узнать о вампире. Так бывает не всегда, но все-таки такое случается. Видимо, Елена знает, что когда-то это произошло с Клаусом.

— Все это очень мило и замечательно, кроме одной маленькой детали, — едко сказала Бонни. — Будь так любезен, скажи мне, как ты представляешь себе человека, выжившего после нападения Клауса?

Она ожидала, что энтузиазм Стефана схлынет, но ошиблась.

— Вампир, — просто сказал он. — Человек, которого Клаус превратил в вампира, тоже является его жертвой. Если они обменивались кровью, значит, обменивались и сознаниями.

— Ох. Ох! Значит… если мы найдем вампира, которого он обратил… но где?