Чаша любви - Каст Филис Кристина

 – Такой взгляд слишком серьезен даже для тебя, охотница, – заметила Этейн.

Бригид заставила себя улыбнуться уважаемой женщине, которая ей очень нравилась.

 – Я просто думала о... – Она поколебалась, удивленная своим внезапным желанием сказать правду.

 – О чем? – спросила Возлюбленная Эпоны.

Кентаврийка заметила, что даже серебристая кобылица навострила изящные уши, словно тоже ждала, когда Бригид закончит предложение.

 – Я просто думала о своем детстве, – тихо сказала охотница. – Мне трудно говорить об этом.

В зеленых глазах Этейн светились мудрость и доброта. Ни о чем больше не спрашивая, она просто кивнула и продолжала ехать рядом. Постепенно Бригид снова расслабилась. Их окружение помогло снять напряжение, которое сразу же возникало у нее при мыслях о матери. Они с Этейн ехали впереди длинного ряда повозок, в которых сидели смеющиеся и поющие новые фоморианцы, но в данную минуту были одни. Кухулин поскакал назад, чтобы проверить одну из повозок, у которой, похоже, ослабло колесо, а Сиара...

Только Богиня знала, где сейчас эта шаманка. Все новые фоморианцы были взволнованы красотой Партолоны и диким, густым восточным лесом, но Сиара, ступив на эту землю, совершенно в нее влюбилась. Словно она много дней страдала от жажды, а Партолона оказалась прохладной спасительной рекой. Этейн сказала, что крылатая женщина была духовным проводником своего народа, поэтому естественно, что приход в Партолону оказал на нее большее влияние, чем на других. Бригид замечала, что верховная жрица особо опекала Сиару и поощряла ее стремление исследовать новую для себя страну.

А утренние и вечерние ритуалы благословения! Бригид почувствовала прилив радости, едва подумав о них. Этейн и Сиара выполняли их вместе. Возлюбленная Эпоны снова показала себя доброй и умной верховной жрицей. Она вполне могла обойтись без участия крылатой шаманки, отнестись к ней свысока, сделать вид, что ее способности совсем невелики. Вместо этого Этейн произносила ритуальные слова древнейших молитв Партолоны, переплетая свой спокойный, опытный голос с юным голосом шаманки. Она даже восторженно похвалила Си-ару при всех, когда та воспользовалась своей связью с духом огня, чтобы зажечь костер.

Доброжелательность и любовь Этейн к своему народу, будь это люди, кентавры или даже новые фоморианцы, тесно связывали ее с Богиней. Она воистину воплощала любовь Эпоны.

Этейн влекла и поражала Бригид, но охотница говорила мало. Она наблюдала, делала мысленные отметки и ждала, когда же Кухулин покажет матери, что начинает испытывать особые чувства к Сиаре. Бригид считала, что Этейн взволнуется, узнав о привязанности сына, но ничего подобного не происходило. Кухулин проводил с Сиарой очень мало времени. Он всегда был с ней милым, но не старался урвать лишнюю минутку, чтобы побыть наедине. Насколько слышала Бригид, сын говорил с матерью о крылатой женщине весьма почтительно, как о любом шамане.

Разумеется, ни у кого из них не было возможности конфиденциально вести долгие личные разговоры. Бригид не преувеличивала, говоря о том, что все время уходило на заботу о детях. В Пустоши большая часть их жизни была посвящена самосохранению. При этом у малышей даже не было свободного времени, чтобы покинуть поселок и оказаться в беде. Но путешествие через партолонские леса – совсем другое дело. Бригид была только счастлива оттого, что они ехали по маленьким дорогам, на которых редко кого можно встретить, и обходили стороной города и большинство деревень. Охотница внутренне содрогалась, представляя себе орду непоседливых, беспрестанно сыплющих вопросами крылатых детей, входящую в сонные селения Партолоны, жители которых и не думали столкнуться с чем-то подобным. Мальчишки и девчонки не понимали, что не все рады познакомиться с ними так же, как они сами.

 – Кажется, я тебе этого не говорила, но ты очень напоминаешь мне Эльфейм, – произнесла Этейн, нарушая спокойную тишину, которая воцарилась между ними, и ошеломленная кентаврийка во все глаза уставилась на нее. – Ой, не смотри так удивленно. Вы стали близкими подругами, правда?

 – Да, но... – Бригид нервно сглотнула. – Да, Эльфейм и я стали близкими подругами.

 – Знаешь, вы с Бренной оказались первыми, с кем она подружилась, помимо членов нашей семьи.

Бригид помешкала, размышляя, и проговорила нечто, по ее мнению, не совсем подходящее: