Чаша любви - Каст Филис Кристина

 – Лайэма нет рядом с животными. Ни один из взрослых не видел его со времени последней остановки, – сказала она. – Похоже, он пропал.

Кухулин что-то угрюмо буркнул, нахмурился, глядя на тропу, теряющуюся в узком проходе среди скал, а потом сказал:

 – Кажется, я знаю, куда мог пойти мальчик.

 – Я об этом и не подумала! – Облегчение Сиары было видно невооруженным глазом. – Да, он, должно быть, последовал за охотницей.

 – На твоем месте я бы так не радовался. Бригид не выбирает выражений, когда злится. – «Она язвит даже тогда, когда не злится», – мысленно добавил Кухулин. – Пусть мальчик узнает, что значит обучаться у неприветливой старой охотницы.

 – Старой? – расхохоталась Сиара. – Бригид молода и привлекательна.

 – В душе она старая и колючая, – хмыкнул Ку.

Сиара снова засмеялась. Тут он кое-что почувствовал и грубо дернул узду, чтобы остановить коня. В нем промелькнуло ощущение радости, юного свободного счастья. От изумления у него перехватило дыхание.

 – Кухулин?..

Воин не слышал, что говорила крылатая женщина. Вместе с опрометчивым счастьем он ощутил что-то еще, чего не испытывал уже несколько лун. Понимание того, что что-то случилось, взорвалось в его мозгу. Ему предстало видение, похожее на ночной кошмар. Всадник внезапно ослеп, но увидел Бригид. Она прижималась руками к стене прохода, а по камням вокруг нее стекала кровь.

«Черт возьми, Кухулин! Мне нужна твоя помощь! Иди ко мне!» – зазвучало в его голове.

 – Бригид! – закричал он.

Видение исчезло. С ним испарилось мимолетное ощущение счастья. Весь мир мгновенно переменился.

Сиара схватила воина за руку, заглянула в лицо и спросила:

 – Что ты увидел? Что с Бригид?

 – Она зовет меня. – Он выдернул руку. – Скажи взрослым, чтобы никуда не отпускали детей и были осторожны.

 – Не беспокойся о нас. Иди к ней.

Кухулин не ответил, пришпорил коня и пустил его вскачь.

18

 Ветер перестал завывать и стих. Стоны Лайэма и утешающие слова Бригид внезапно разнеслись по проходу оглушительным эхом. Кентаврийка услышала Кухулина раньше, чем увидела его.

 – Хвала Богине! – воскликнула она, задыхаясь, и улыбнулась Лайэму. – Ты хорошо держишься, молодец.

 – Я хочу быть храбрым. Охотники храбрые, – ответил мальчик.

 – Ты замечательный охотник, Лайэм.

«Что еще я могу сказать? Он вообразил себя кентавром. Это помогло ему перенести боль от раны, помешало упасть в пропасть. Так что пусть продолжает притворяться и дальше».

Прежде чем повернуться и встретить Ку, Бригид бросила взгляд на противоположную стену прохода. Там никого не было. Ни воина в темной одежде, держащего черный лук, ни золотого ястреба, нападающего на него.

«Куда они делись? Человек и птица не могли быть галлюцинацией или призраками. Рана Лайэма – свидетельство того, что это не игра моего воображения».

Конь Кухулина вбежал в широкую часть прохода. Когда воин заметил Бригид, стоявшую возле стены, залитой кровью, совсем как в его видении, он выхватил из ножен клеймор. По проходу разнесся звон смертоносного металла, ударившегося о камень.

 – Это Лайэм! – крикнула она, указывая на маленькую распростертую фигурку, опасно свисающую над пропастью.

Жесткое, готовое к сражению лицо воина изменилось, явно смягчившись. Его конь быстро проскочил среди валунов, разделявших их, и замер около Бригид.

 – Во имя Богини! Что случилось?

 – Не сердись на меня, Кухулин, – жалобно проговорил Лайэм.

 – Скажи ему это, – шепнула охотница.

Кухулин бросил на нее хмурый взгляд, но все же крикнул мальчику:

 – Я не сержусь, Лайэм!

 – Ку пришел, чтобы помочь, хороший мой, – сказала Бригид. – Лежи спокойно, и он спустит тебя вниз.

Она повернулась к Кухулину и быстро проговорила тихим голосом:

 – В него выстрелил лучник. – Она указала туда, где совсем недавно стоял воин, одетый в темное. – Оттуда. Сейчас он ушел куда-то.

 – Этот человек видел тебя вместе с мальчиком?

Бригид покачала головой и ответила:

 – Только после выстрела. Он выглядел потрясенным, когда заметил меня.

Охотница тщательно избегала всяческого упоминания о золотом ястребе и голосе, звучавшем у нее в голове.

Кухулин посуровел и спросил:

 – Как был одет лучник?

 – В темное. Это все, что я могла рассмотреть отсюда.

 – Ты видела стрелу?