Лабиринт - Коултер Кэтрин

Теперь Лейси проснулась окончательно и сидела в кровати, зябко потирая руки повыше локтей.

– А откуда тебе обо всем этом известно? – спросила она Сэвича.

– Полчаса назад позвонил Джимми Мэйтланд. Ему доложили по телефону полицейские, но еще раньше информация прошла в выпуске теленовостей. Мэйтланд связался с отделением ФБР в Бостоне и сделал тамошним сотрудникам вливание.

– Как ты думаешь, у судьи, который дал указание снять с Марлина Джоунса кандалы и наручники, будут проблемы?

– Да уж наверное. Одевайся, и давай-ка спустимся вниз. Изабелла приготовила кофе и разогрела для нас рулет.

Десять минут спустя Лейси и Диллон уже были в кабинете судьи Шерлока. По телевизору как раз передавали утренний выпуск новостей. На экране возникло увеличенное черно-белое фото Марлина Джоунса. «…Активный розыск преступника ведется повсюду, – зазвучал из динамика голос женщины-диктора. – По следу человека, который, как предполагается, убил восьмерых женщин, идут ФБР и полиция». Затем фотография Джоунса исчезла, а вместо нее на экране появилась очень красивая блондинка лет двадцати восьми, с сияющим видом вещающая перед камерой хорошо поставленным голосом: "Только что нам сообщили, что агент ФБР Лейси Шерлок, которая сыграла ключевую роль в операции по поимке Марлина Джоунса в Бостоне, приходится сестрой одной из женщин, которых он, как подозревают работники правоохранительных органов, убил в Сан-Франциско семь лет назад. Пока трудно как-либо оценить эту новость, однако Джон Баллок, адвокат Марлина Джоунса, по этому поводу заявил, что ФБР с самого «начала специально подстроило для его клиента ловушку».

– Ну все, – сказал Сэвич и тяжело вздохнул. – Интересно, кто им об этом сказал.

– О Боже, нет! – воскликнула Лейси.

На экране появилась ее фотография. «Мисс Шерлок на данный момент проработала в ФБР всего пять месяцев, – продолжала жизнерадостно тараторить блондинка, то и дело одаривая телезрителей ослепительной улыбкой. – Похоже, что до сих пор она хорошо справлялась со своими обязанностями, однако никто не может сказать, как будет складываться ее карьера дальше после того, как Марлина Джоунса снова схватят. А теперь давайте послушаем Неда Брэмлока, нашего внештатного корреспондента в Бостоне. Пожалуйста, Нед».

Камера показала группу сотрудников бостонского управления полиции, застывших в напряженных позах перед объективом. Позади них так же молча топтался представитель бостонского отделения ФБР.

Наконец появился обутый в кожаные итальянские туфли с кисточками Нед Брэмлок и, встряхивая великолепной каштановой шевелюрой и старательно морща лоб, дабы изобразить озабоченность, заговорил в микрофон: «Мы попытались связаться с судьей Седжвиком, отдавшим полицейским приказ снять с Джоунса ножные кандалы и наручники, однако пока он отказывается как-либо прокомментировать случившееся…» Затем показали интервью с юристом, членом какой-то ассоциации, заявившим, что действия судьи были совершенно правильными, так как обследование предполагаемого убийцы на предмет невменяемости в присутствии посторонних лиц являлось бы нарушением его гражданских прав. После этого показали какого-то судью, который без обиняков назвал коллегу Седжвика идиотом, начисто лишившимся здравого смысла.

Сэвич выключил телевизор и потянулся.

– Ну что, пойдем потренируемся? – предложил он.

– Пойдем, – сказала Лейси, вставая. – В двух кварталах отсюда, на Юнион-стрит, есть зал «Уорлд джим». Он открывается в шесть, а сейчас уже почти полвосьмого.

После тренировки Лейси была так измотана, что даже злость ее как-то притупилась. По крайней мере теперь она снова могла нормально дышать. Выйдя из зала, они с Сэвичем зашагали, держась за руки, к дому родителей Лейси.

– Похоже, день будет хороший, – сказал Сэвич.

– В Сан-Франциско почти всегда хорошая погода, – ответила Лейси. – Даже когда со стороны Золотых Ворот наплывает туман, все равно вид такой красивый, что прямо дух захватывает. Пожалуй, от тумана он делается даже еще прекраснее.

– Его поймают, Лейси. У него нет денег, нет транспорта. Его повсюду разыскивают. Его фото то и дело показывают по телевизору. Кто-нибудь обязательно обратит на него внимание и вызовет полицию, так что ты не волнуйся.

Лейси в этот момент думала о судье Седжвике и о том, что бы она с ним сделала, будь на то ее воля. Свернув за угол, они с Диллоном застыли от неожиданности: перед домом родителей Лейси припарковались фургоны трех местных телекомпаний, а вокруг них расхаживает взад-вперед добрая дюжина людей с камерами и микрофонами. До них донесся крик Изабеллы: