Плоть и кровь - Робертс Нора

— Ты это называешь костюмом?

— Конечно! А еще — я готовлю новый номер. Ой, мне столько всего надо тебе рассказать. — Она поставила на столик стаканы и достала из холодильника бутылки с минералкой. — Даже не знаю, с чего начать. Я сейчас работаю с одним парнем, он инженер звукозаписи. Мы записываем диск, представляешь? Он говорит, что сумеет меня раскрутить. Зовут его Джесс Барроу. Пару лет назад он работал с собственной группой. Может, ты о нем и слышала?

— Нет. — Ева отлично знала, что Мэвис, хоть и провела большую часть жизни в трущобах, а потом подвизалась на сценах дешевых ресторанчиков, во многом оставалась до удивления наивной и неискушенной. — И сколько ты ему платишь?

— Все совсем не так! — обиженно надула губы Мэвис. — Естественно, за запись я должна заплатить, так положено. Если у нас что-то получится, в течение трех лет он будет получать шестьдесят процентов прибыли. А потом мы составим новый договор.

— Я о нем слышала, — неожиданно вмешалась Пибоди, расстегнувшая-таки воротничок форменной рубашки. — Пару лет назад он действительно раскрутил несколько шлягеров. Он работал с Кассандрой. Ну, это известная певица, — пояснила она, поймав удивленный взгляд Евы.

— Вы разбираетесь в музыке, Пибоди? Для меня это новость.

— Люблю иногда послушать что-нибудь легкое, — пожала плечами Пибоди и уставилась в стакан с минералкой. — Как все.

— С Кассандрой он больше не работает, — радостно сообщила Мэвис. — Он стал искать новую певицу и нашел меня!

«Интересно, а чего еще он искал?» — подумала Ева.

— А Леонардо как к этому относится?

— Он считает, что мне повезло. Обязательно приходи в студию, Ева, посмотришь, как мы работаем. Джесс — настоящий гений!

Ева решила, что непременно посмотрит, как они работают. Она мало к кому относилась с нежностью и любовью, но Мэвис, безусловно, в это ограниченное число людей входила.

Уже в машине, направляясь в участок, Ева сказала Пибоди:

— Будьте добры, соберите информацию об этом Джессе Барроу.

— Мэвис это вряд ли понравится, — заметила Пибоди, но все-таки достала блокнот и сделала в нем пометку.

— А ей совершенно незачем об этом знать. Ева проехала мимо тележки, с которой торговали фруктами, свернула на Десятую авеню, где снова чинили мостовую, и тут ей на глаза попался тип в сером плаще, направляющийся к трем девчушкам, стоявшим неподалеку. Плащ его выглядел довольно нелепо на раскаленной улице.

— Черт! Опять этот Клевис, — вздохнула Ева.

— Клевис?

— Это его излюбленные места, — сказала Ева, остановив машину. — Я его знаю с тех пор, как служила патрульным полицейским. Пошли, Пибоди, поможем детям.

На тротуаре какие-то мужчины спорили о бейсболе; судя по тому, что от обоих несло потом, спор, несмотря на жару, длился уже давно. Ева попробовала крикнуть, но шум отбойных молотков заглушил ее голос. Поэтому ей пришлось прибавить шагу, и Клевиса она догнала, когда он был уже в нескольких метрах от девочек.

— Привет, Клевис!

Он обернулся и, прищурившись, взглянул на Еву из-за солнцезащитных очков. У него были светлые кудрявые волосы — ни дать ни взять херувим. Только херувиму этому было уже под семьдесят.

— Даллас! Сколько лет, сколько зим! — Ослепительно улыбнувшись, он перевел взгляд на Пибоди. — А это кто?

— Это моя помощница, сержант Пибоди. Клевис, надеюсь, вы не собираетесь пугать этих девчушек?

— Да провалиться мне на месте! Пугать? Никогда! — Он возмущенно вскинул голову. — Я просто хотел кое-что им показать.

— Не стоит этого делать, Клевис. Вам надо пойти домой, отдохнуть. На улице слишком жарко.

— А я люблю все горяченькое! Уходят, — вздохнул он, глядя вслед девочкам, со смехом перебегавшим улицу. — Видно, сегодня мне не удастся им ничего показать. Ну ладно, вам покажу.

— Клевис, не смейте… — попробовала остановить его Ева, но не успела. Он уже распахнул полы плаща и демонстрировал им свое абсолютно голое туловище, единственным украшением которого был синий бантик, повязанный вокруг пениса. — Очень мило, Клевис. Этот цвет вам идет. — Она положила руку ему на плечо. — Давайте-ка прокатимся, а?

— Ну если вы настаиваете… А вам нравится синий цвет, Пибоди?

Пибоди серьезно кивнула, открыла заднюю дверцу и помогла Клевису сесть.

— Синий — мой любимый цвет. — Захлопнув дверцу, она взглянула в смеющиеся глаза Евы. — Рада приветствовать вас на рабочем месте, лейтенант.