Просто будь рядом - Робертс Нора

– Ха-ха. Все как нарочно.

– Он сейчас там, разговаривает с тем парнем. Тот сболтнул что-то про полицию другому сотруднику. Возможно, Макквин был там и слышал их разговор.

– Черт.

– Такое никто ни предугадать, ни предвидеть…

– Да, никто не мог. Просто удача улыбнулась Макквину, – отмахнулась Ева, но, увидев, что к ним приближается Никос, все-таки напряглась. – Если планируете вставить мне за это пистон, поберегите себе нервы.

– Не в этот раз. Все шло как по маслу. Я хотела спросить: почему, когда он позвонил, вы не стали ничего отрицать? Почему признались, что мы его поджидали?

– Потому что он все уже знал! Я решила его подразнить. Он выбит из колеи. Сдает, как называет это доктор Мира. Пощечина – это просто довесок, для пользы дела.

– Доктор Мира также сказала, что он с большой вероятностью станет более агрессивным и менее предсказуемым.

– Верно. Давайте отмашку заморозить его счета, сейчас самый подходящий момент.

– Уже, – кивнула Никос. – Пять минут назад заморозили.

– Хорошо. Податься ему некуда и не на чем, разве что он угонит машину. А долго разъезжать на угнанной ему нельзя, он сам это понимает. Нужно расставить КПП на дорогах, накрыть все маршруты общественного и частного транспорта. Наличных у него, кроме тех, что при себе, тоже нет. И документы только те, что при себе. Воспользуется кредиткой – мы тут же его вычислим, это он тоже понимает. Гляньте: – Ева обвела рукой интерьер, – он кучу времени угробил на то, чтобы устроить себе все это, причем руководил всем из тюрьмы. И теперь все это коту под хвост. Сунется к своим счетам, а они заморожены.

– Он попытается выбраться из города.

– Возможно. Значит, не будем упрощать ему эту задачу.

Ева подошла к двери запертой комнаты и посмотрела на Рорка. Тот вскрыл замки, и Ева вошла внутрь.

Макквин развесил по стенам комнаты фотографии своих жертв. Со всех сторон на Еву смотрели девочки.

– Это же наши снимки, из дела, – пробормотала она. – Значит, для него это было так важно. Он хотел, чтобы я все это увидела, хотел запереть меня вместе с ними.

Ева осмотрела наручники и цепи, вспоминая ощущение их тяжести на запястьях и лодыжках из сна.

Она повернулась и вышла.

– Посмотрим, что еще тут…

«Жизнь на широкую ногу», – думала она, переворачивая квартиру вверх дном. Скатерти из ирландского льна, полотенца из турецкого хлопка. Шампанское из Франции, русская икра.

Чеканная шкатулка с тщательно отсортированными и разложенными шприцами с транквилизаторами и парализующими средствами.

– В каждой комнате по вазе со свежими цветами, – заметила она Мире. – И продуктов на месяц вперед. В том числе скоропортящихся. Многие пропадут…

– Он испытывал потребность в приобретении – коллекционировании – хотел снова покупать вещи и владеть ими. И вероятно, ему трудно было решить, что же конкретно ему нужно.

– Оттого-то он столько всего понакупил. И цветов, и еды, и одежды. Раньше он умел жить налегке – со вкусом, но налегке. Спорим, тут повсюду его пальчики, отпечаток на отпечатке. Он наверняка постоянно гладил все эти вещи, трогал. Стоял у себя на террасе, думал, что весь мир принадлежит ему. Потом возвращался в квартиру, запирался, как в крепости. Куда он теперь денется?

– Он подумывал о Лондоне, – сказал Рорк. – Мы взломали часть его шифров, выяснили, что он начал наводить справки о недвижимости в Лондоне.

– Сейчас ему до Лондона не добраться.

– Зато он отлично знает Нью-Йорк, – заметила Мира.

– Да, – кивнула Ева. – И предполагает, что я скоро туда вернусь. Придется ему какое-то время снова заниматься мошенничеством, скопить денег. Ему нужна будут новая жертва, и поскорее. Но отвезти ее некуда и держать негде. Разве что в каком-нибудь мотеле, где примут наличные. Придется держать ее на наркотиках, на этот раз звукоизоляции у него не будет. Но обойтись без девочки он не сможет, – она принялась расхаживать по квартире. – Или найдет какой-нибудь временно нежилой частный дом, проникнет туда, возьмет, что ему нужно, передохнет.

– Он выведен из себя. Он будет действовать импульсивно, – предупредила Мира. – И жестоко.

– Тут нам могут сыграть на руку журналисты. Пусть покажут во всех новостях его рожу во весь экран, имя крупными буквами. Слейте им кое-что… Если он клюнет, это его только больше разозлит и выбьет из-под ног почву. Он теперь сам по себе и должен соображать, как ему жить. Он от такого отвык.