Потрясающий мужчина - Робертс Нора

– Это неудачный пример!

– Почему же? Вы красивы, мы с вами одни – во всяком случае, еще четверть часа нас никто не потревожит. И тем не менее мы ограничиваемся кофе и бренди. – Он усмехнулся, заметив гнев, вспыхнувший в ее глазах. – Это ли не героизм?!

Оцените мою выдержку!

– Полагаю, ваши отношения с Шерон Дебласс имели несколько иную окраску.

– Тут я вынужден согласиться. – Он выбрал еще одну виноградину и предложил ей.

Аппетит – непростительная слабость. Но Ева вспомнила об этом, когда уже взяла виноградину и прокусила тонкую терпкую кожуру.

– Вы виделись с ней после ужина в Мексике?

– Нет. Я проводил ее, высадил из машины примерно в три часа ночи и отправился домой.

Один.

– Расскажите, чем вы занимались следующие сутки после того, как в одиночестве отправились домой.

– Первые пять часов я спал. После завтрака сделал несколько деловых звонков. Это было в четверть девятого – можете проверить.

– Проверю.

Его усмешка источала такой рассчитанный соблазн, что у Евы участилось дыхание.

– Нисколько не сомневаюсь. Вы меня восхищаете, лейтенант Даллас!

– Что было после конференции?

– Я закончил часов в девять. До десяти работал дома, потом провел несколько часов в офисе, принимая посетителей. – Он достал тоненькую записную книжку. – Перечислить, кого именно?

– Лучше направьте мне список.

– Будет сделано. К семи я вернулся домой.

Ужинал дома, с представителями моей японской компании. Мы сели за стол в восемь. Хотите, пришлю меню?

– Перестаньте язвить, Рорк!

– Это простая дисциплинированность, лейтенант. Ужин закончился рано. В одиннадцать я снова был один, если не считать книжки и стакана бренди. В семь утра я выпил первую чашечку кофе. Кстати, хотите еще?

Ева чувствовала, что способна на убийство ради этого восхитительного кофе, но превозмогла себя и помотала головой.

– Восемь часов одиночества, Рорк! Вы за это время хоть с кем-нибудь говорили, кого-то видели?

– Ни с кем не говорил и никого не видел. Мне предстояло утром лететь в Париж, поэтому хотелось провести вечер спокойно. Как я теперь вижу, это было опрометчивое желание… С другой стороны, если бы в мои планы входило совершить убийство, было бы глупостью не запастись алиби.

– Или дерзким высокомерием! Теперь насчет вашей коллекции старого оружия: вы его просто собираете или пускаете в дело?

– Признаюсь, я люблю пострелять. – Он отставил пустую рюмку. – Буду счастлив продемонстрировать вам свое мастерство, когда вы пожалуете полюбоваться моей коллекцией. Вас устроит завтра?

– Вполне.

– Тогда в семь часов. Полагаю, адрес вам известен.

Он неожиданно коснулся ее руки, и Ева встретила его прикосновение раздраженным взглядом.

Рорк улыбнулся, но на его лице по-прежнему ничего нельзя было прочесть: глаза смотрели равнодушно.

– Пристегнитесь, – посоветовал он. – Сейчас будем садиться.

Ева пожала плечами, слегка покраснев, и послушно пристегнулась. Рорк искоса взглянул на нее. Он чувствовал, что волнует эту женщину, но не мог понять, в каком качестве: как мужчина или как подозреваемый в убийстве? А может, то и другое вместе? Что ж, в любом из этих вариантов можно было усмотреть преимущества и любопытные перспективы.

– Ева… – пробормотал он. – Как просто и одновременно женственно. Не уверен, что вам подходит это имя.

Ева снова пожала плечами и хранила молчание, пока стюардесса забирала посуду.

– Вы бывали в квартире Шерон Дебласс? – спросила она наконец.

«Крепкий орешек, – подумал Рорк. – Но ничего, тем мягче и горячей окажется сердцевина».

Интересно, сможет ли он туда добраться? Вернее, скоро ли это произойдет?

– Когда она там жила – нет. – Он снова откинулся в кресле. – А до этого – не припомню, хотя вероятность велика. – Как-никак, я – владелец комплекса «Горэм». Уверен, вы уже в курсе.

Рорк покосился на стремительно приближающуюся посадочную полосу.

– Вам есть на чем уехать из аэропорта, лейтенант, или вас подвезти?

Глава 4

Покончив с рапортом для Уитни, Ева притащилась домой на последнем издыхании. К тому же она была крайне раздосадована. Ей очень хотелось огорошить Рорка сообщением, что ей известно, кому принадлежит «Горэм». Но он ее опередил, причем сделал свое признание тем же тоном, каким предлагал кофе. Разговор закончился с разгромным счетом не в ее пользу.