Проклятье музыканта - Калинина Наталья Дмитриевна

– Я в порядке! – пробормотал он, увидев меня. Я присела рядом с ним и порывисто обняла. Рауль торопливо поцеловал меня в щеку и обеспокоенно огляделся:

– Где Эстер?

– Здесь! – крикнул кто-то.

Оглянувшись, мы увидели, что Чави пробирается к девушке сквозь столпившихся вокруг нее людей. Я тихо охнула, подумав, что она пострадала, но когда толпа расступилась, мы увидели, что Эстер сидит на поросшей травой обочине – живая и, похоже, невредимая, но сильно напуганная. Ей наперебой задавали вопросы, но она отвечала лишь рассеянными кивками.

– Эстер, ты как?! – крикнул Рауль.

Девушка непонимающе глянула на нас, опять машинально кивнула и вдруг зарыдала. Кто-то помог ей подняться. Окружив Эстер, ее повели к фургону. А Чави растерянно остался стоять на месте, неприкаянный, испуганный, обиженный тем, что его так легко вытеснили из окружения актрисы. Увидев, что она идет сама, без посторонней помощи, мы облегченно вздохнули. Я встала, приняв поданную мне ассистентом режиссера руку, Рауль поднялся самостоятельно. Режиссер объявил о небольшом перерыве, чтобы дать всем прийти в себя, и направился вместе с другими членами съемочной группы к машине.

– Что с тобой? – обеспокоилась я, заметив, что Рауль вдруг поморщился.

– Ничего, – ответил он. Беззаботность, прозвучавшая в его голосе, была слишком наигранной, она не успокоила меня, а, наоборот, встревожила еще больше.

К нам, стоявшим в окружении ребят из группы, подошел Чави, везя поднятый мотоцикл, и Рауль обратился к другу:

– Прости, старик. Пытался удержать его… Повредил?

– Небольшая вмятина, но исправить можно. Сам как?

– В порядке. Что с Эстер?

– Напугана, но, похоже, даже царапин нет. За мягкую посадку в траву она должна быть тебе благодарна.

– Благодарности были бы уместны, если бы мы не упали.

– Счастье, что машина ехала по другой полосе и скорость мотоцикла была невысокая. Что на Эстер нашло? – спросил Фернандо.

– А я откуда знаю? – буркнул Рауль. – Неожиданно закричала и резко дернулась в сторону.

– Придет в себя – расспрошу, – твердо заявил Чави, решив, видимо, использовать это происшествие с пользой для себя.

Мы направились к фургону.

– Ты повредил ногу? – встревожилась я, заметив, что Рауль прихрамывает.

Он отрицательно мотнул головой, но при этом положил мне руку на плечи – вроде бы и чтобы обнять, но вместе с тем будто нуждаясь в опоре.

– Рауль, меня-то не обманывай.

– Подвернул, когда падал, – нехотя признался он. Шли мы медленно и быстро отстали от всех.

– И почему не сказал об этом, когда тебя спрашивали, все ли в порядке?

– Надо закончить съемки, Анна. Мы сильно ограничены во времени: разрешение удалось получить лишь до определенного часа.

– Но…

– Посижу немного, и все пройдет. Не волнуйся.

Добавить что-либо я не успела, потому что в тот момент, когда мы подходили к фургону, от группы стоявших людей отделилась Эстер и бросилась нам навстречу:

– Рауль? Ты как?

На ее бледном лице со следами размазавшейся туши был написан испуг пополам с виной.

– В порядке.

– Ты хромаешь! – нервно воскликнула она, переводя взгляд с его лица на ноги и обратно. В ее глазах заплескалась паника. Эстер сложила ладони перед грудью и виновато пробормотала:

– Прости! Я не…

– Все нормально, – перебил ее Рауль. – Почему ты закричала? Что случилось?

Девушка оглянулась на съемочную группу и затем, понизив голос, быстро сказала:

– Я увидела, что на дороге стоит женщина. Мне показалось, что ты ее не заметил, потому что ехал прямо на нее.

– Женщина? – удивился Рауль. – Не было никого на дороге.

– Она появилась внезапно. Возникла прямо перед мотоциклом. Ты мне не веришь? – жалобно спросила Эстер и, будто в поисках поддержки, посмотрела на меня. Рауль не успел ей ответить, потому что в этот момент к нам подошел Чави, и девушка быстро взяла себя в руки и улыбнулась парню самой беззаботной улыбкой.

Перерыв был недолгим. К счастью, дальше обошлось без происшествий. Сделали еще несколько дублей и наконец-то объявили о завершении съемок.

Уставшие, мы возвращались домой в полном молчании. Чтобы не отвлекать мужа от дороги, я смотрела в окно машины, наблюдая за мелькавшими за окнами пейзажами. Разнообразием они не баловали: Рауль для обратного пути выбрал платную скоростную трассу, а не национальную дорогу, ведущую через маленькие поселки. Тишину нарушало еле слышно играющее радио. Песни сменяли одна другую, словно листы перекидного календаря: какие-то вызывали у меня воспоминания, какие-то «проходили» мимо, как неинтересные дни. Один раз прозвучала та самая песня, на которую снимали сегодня клип. Рауль никак не прореагировал на нее, словно не услышал, меня же она вновь заставила прокрутить в голове сегодняшнее происшествие. Что хотела сказать Эстер? Что за женщину она увидела? И на самом ли деле существовала та незнакомка? Никто ведь больше не увидел постороннего человека на дороге, даже Рауль. Но если той женщины не было, что-то ведь напугало Эстер! Как жаль, что не удалось поговорить с ней. Впрочем, зачем? Разве что из любопытства.