Три женских страха - Крамер Марина

Думая об этом, не заметила, как уснула.

Утром меня разбудил запах имбирного чая – этот напиток всегда являлся неотъемлемой частью моего утреннего пробуждения с тех пор, как я вышла замуж. Саша придерживался мнения, что с утра лучше не пить кофе, а взбадривать себя иными веществами, а потому сам заваривал мне коктейль из корня имбиря, апельсинов, лимонов, меда и щепотки настоящего зеленого чая. Скажу честно – бодрит куда лучше кофе.

Вот и сегодня: едва я открыла глаза, на тумбочке уже стояла чашка. Муж шумно плескал водой в душе, крякал и что-то декламировал. Представив, как он обливается ледяной водой, я поежилась, залпом выпила чай и снова нырнула под одеяло.

– Аленька, вставай, – раздалось минут через десять.

– Нуууу… – заканючила я, стараясь продлить удовольствие от лежания под теплым одеялом – окно распахнуто настежь, и в комнате здорово похолодало.

– Прекрати. Дел много.

– Каких дел?

Саша решительно сдернул с меня одеяло и взял за руку.

– Пока ты спала, мне человек один кое-что в клювике принес.

Я сразу окончательно проснулась и села, выдернув руку из пальцев мужа. Хорошо начинается утро… Не успеешь открыть глаза, как уже что-то произошло.

– Говори.

– Говорю. Фирма твоего отца проиграла тендер на строительство спорткомплекса.

Вот это новость… На этот проект папа возлагал большие финансовые надежды, готовился загодя, подготовил почву, так сказать. Осечки быть не могло. И вдруг – такое… Самое поразительное в том, что проектом занимался Слава – хотя и я, и Акела, и Бесо не раз говорили папе, что не стоит доверять ему, не стоит – потому что Слава начал выпивать. Но папа стоял на своем – мол, каждому нужно давать шанс, и, возможно, серьезное дело заставит Славу взглянуть на жизнь по-новому. При всей своей проницательности и умении разбираться в людях папа иной раз бывал очень наивен и слеп – особенно если дело касалось близких. Славка взялся за проект с энтузиазмом. Будучи дипломированным экономистом, он неплохо разбирался в финансовых вопросах и знал, где и как сэкономить, чтобы без ущерба. Как могло случиться, что он проиграл? Все подготовлено, тендер должен был стать нашим!

– Как думаешь, что могло случиться? – спросила я, закуривая.

Саша поставил пепельницу мне на колени и продолжил:

– Я не думаю, я точно знаю. Банк повысил залоговую сумму, Славка узнал об этом слишком поздно, и кредит ему не дали.

– Как это?!

– А так. Твой братец решил не пользоваться услугами отцовского банка – решил, что это вызовет подозрения, потому пошел за кредитом в другой банк, вот и вышло…

– Господи, папа с ума сойдет… – Я докурила и обняла себя за плечи. – Саш, а когда это стало известно? Ну, что тендер Славка профукал?

– Неделю назад. Отец не знал – Славка все юлил и крутил, тянул, как мог, а тут покушение.

Я почувствовала, как внутри все холодеет – очень уж вовремя оно произошло, покушение это.

– Ты думаешь о том же, о чем и я? – Я посмотрела на мужа, и тот медленно кивнул.

Это сказало мне многое. Очевидно, ночью он не спал, обзванивал знакомых, всех многочисленных своих информаторов, всех, кто мог хоть как-то пролить свет на ситуацию. И очевидно, что он узнал, но тянет, не хочет говорить – потому что мой брат… Не верю, не может быть! Разве Славка способен поднять руку на родного отца?!

– Саша, неужели?.. – я не могла даже произнести вслух эту фразу.

Но муж мой, к моему удивлению, отрицательно мотнул головой:

– Нет, Аленька, это не он.

Уф, насколько же мне стало легче… Все-таки невыносимо – подозревать родного брата.

– Тогда – кто?

– Я думаю, тот, кто выиграл этот тендер.

– А кто это?

– Какая-то фирма «Гилиан-М». Я не нашел еще, кто это, но найду непременно.

Господи, что бы я делала без него? Он на самом деле стал мне опорой и защитой, и даже папа теперь не стесняется признать это вслух. А ведь как был против… Вспомнить страшно!

Пока я возносила благодарности Господу за подаренного мне супруга, он, то есть означенный супруг, уже успел одеться и теперь стоял на пороге комнаты, готовый куда-то ехать.

– Ты куда?! – встрепенулась я и спрыгнула с постели.

– В одно место, – уклончиво ответил он, проверяя права в кармане куртки.

– А я?

– А ты останешься дома. Дома – значит в доме, не выходя даже во двор. Все поняла?

Это мне не понравилось – что еще за домашний арест? Акела понял, что я недовольна, вернулся и поднял меня на руки – это никогда не составляло ему никакого труда, мой рост и вес не сопоставлялись с нормальными человеческими:

– Алька, я тебе запрещаю. Не добавляй неприятностей, их и так выше крыши. Неужели не понимаешь?

Я обняла его за шею, прижалась щекой к его обожженной щеке и прошептала в обезображенное ухо:

– Конечно, родной, я все понимаю, прости… Буду сидеть дома, как пай-девочка.

– Ну и умница.

Он поцеловал меня, поставил на пол, погладил по волосам и ушел. Я перебежала в гостиную, отодвинула штору и дождалась, пока джип мужа выедет за ворота.

Разумеется, сидеть дома я не собиралась – как можно, когда такое происходит? Я должна обсудить происходящее с Семеном.

Наскоро приняв душ, схватив в кухне бутерброд с рыбой и салат и в два глотка осушив чашку кофе, я облачилась в комбинезон и высокие ботинки и побежала в гараж. Однако на полдороге вдруг хлопнула себя по карману, в котором всегда лежали ключи, и не обнаружила их там.

– Неужели выложила? – пробормотала я и вернулась в дом.

Поиски не дали никаких результатов. Зато вдруг зазвонил мобильный, и голос мужа насмешливо поинтересовался:

– Все перерыла? Не нашла?

Сперва я сильно испугалась, но потом до меня дошло – да ведь Саша забрал ключи, прекрасно понимая, что никакие запреты не удержат меня дома.

– Я же просил тебя – не добавляй мне головной боли.

Я виновато пискнула что-то и положила трубку. От досады хотелось реветь, но я сдержалась и принялась раздеваться – ключи от всех машин явно тоже лежали в бардачке Сашкиного джипа.

– Ну, это вообще! – бормотала я, сбрасывая поочередно ботинки, комбинезон и оставаясь в майке с воротником-стойкой и тонких колготках. В таком виде я завалилась на диван и включила телевизор. Смотреть его мне обычно некогда, но раз уж сегодня своеобразный выходной – сделаю маленькое исключение.

Ничего подходящего не обнаруживалось, я начала злиться – ну все наперекосяк. Главное – успеть взять себя в руки к моменту возвращения мужа, иначе и вечер пройдет в «приподнятом» настроении. Акела не любил ссор и криков в доме, сам крайне редко повышал голос и приучал меня, громкую и истеричную, подходить к решению любых конфликтов уравновешенно и спокойно. Ему это удавалось, лишь порой бес, сидящий у меня внутри, отказывался подчиняться и выскакивал, как из табакерки, наружу и начинал выкидывать фортели. Не самое приятное зрелище, если честно…