Жеребец - Коллинз Джеки

Бедный, старенький Бенджамин. Он и в самом деле свято верит, что я люблю его. До чего же все-таки мужчины самонадеянны! Неужто он не смотрится в зеркало?

Что ж, сегодня я приглашена на вечеринку к Сидвеллам. Ошарашу-ка я их своим новым туалетом. А когда они увидят Тони, то и вовсе рты пораскрывают. Вот будет потеха!

Глава 10. ТОНИ

Сейчас уже четыре часа дня, а Гнусик все торчит у меня, и избавиться от нее нет никакой возможности. Сегодня у нее выходной, и она использует его на всю катушку. Спит как сурок, лица совсем не видно под спутанными волосами. А то, что видно, в дневном свете почему-то оранжевого цвета. Гнусик уверяет, что на фотографиях ее физиономия выходит просто сногсшибательно. Жуткая задавака. Я тоже честолюбив, но с ней не сравнить. Как бы мне выдворить ее из своей постели, да заодно и из своей жизни?

Я тихонечко похлопал ее по плечу. Гнусик отвернулась и негромко засопела. Черт побери, я знаю, как мог бы ее разбудить, но мне этого так не хочется.

Я сходил в ванную, принял душ и умылся. Сварил кофе и врубил телевизор на полную громкость. Гнусик не отреагировала. Я бесцеремонно растолкал ее. Она вздохнула и потянулась, протянув ко мне свои паучьи лапки. Я уклонился. Гнусик раскрыла заспанные глазки и проныла:

— Идем в постельку, милый.

Господи, чего бы я только не отдал, чтобы Сэмми избавил ее от меня!

— Вставай', Джанин, — сказал я. — Скоро моя мать приедет.

— Твоя мать? — Ее словно током подбросило, и она села, явив моему взору роскошные пышные груди, увенчанные оранжевыми сосками. Прямо с центрального разворота «Плейбоя». Очень клево.

— Да, представь себе. Раз в год мамочка меня навещает, и именно сегодня сей знаменательный день.

— Проклятие! — изрыгнула Джанин и выползла из постели.

Тело у нее изумительное. А вот лицо без макияжа — одутловатое и бесцветное. Поразительно, что делает косметика с женщиной. Джанин проковыляла в ванную и закрыла за собой дверь. Я поздравил себя с удачной выдумкой про мамашу и быстренько прибрался. Мне оставалось только выйти на улицу, перекусить где-нибудь, и я мог ехать к Александре. А гнездышко должно быть в порядке — на тот случай, если девочке захочется взглянуть на него.

Джанин вынырнула из ванной полчаса спустя — лицо на месте, сама затянута в свитер и в сверхкороткую юбчонку. Вообще-то мини плохо смотрелось на ее фигуре. Впрочем, Джанин делала вид, что ей на это наплевать. Я уже собрал ее вещички, чтобы она не передумала.

Джанин растянула губы в прохладной улыбке.

— Пока, крошка, — бросила она. — До скорого. Прощай, Гнусик! Я позвонил Сэмми.

— Ну и ночка выдалась, — заныл он. — Эта плюгавая сучка впилась в меня, как заноза. Ни минуты покоя не дала.

— Хочешь пожрать? — спросил я, не слишком, впрочем, сочувственно.

— Да, заскочи за мной.

Я сел в свою развалюху и пять минут спустя был уже у Сэмми. Ездил я на стареньком «Фольксвагене», который оставила мне одна подружка на то время, что улетела на гастроли. По дороге я обдумывал, не удастся ли уговорить Сэмми одолжить мне на вечер его авто. Машина Сэмми почему-то заводит девчонок — приземистая, вытянутая, с ревущим двигателем — секс-символ, одним словом, фалло-авто.

Выглядел Сэмми просто кошмарно — в халате, небритый, заспанный.

— Все, завязываю с малолетками, — провозгласил он. — Никаких сил на них не хватит.

Мы заскочили в ближайший ресторанчик, где Сэмми поделился со мной живописующими подробностями о сексуальных вывертах и неуемной энергии пятнадцатилетней шлюшки.

— И в довершение всего, — завершил он свой печальный рассказ, — уходя, она слямзила пятерку со стола у кровати. Hy и нравы! Все наша свобода!

Я взглянул на часы. Половина седьмого — пора возвращаться домой, переодеваться и мчать к Александре.

— Какие у тебя планы на вечер, Сэмюэл?

— Завалюсь пораньше спать, я вконец измотан.

— Можешь одолжить мне свою тачку?

— Зачем? Ты же сейчас на колесах.

— Понимаешь, Сэмми, у меня сегодня очень важное свидание. Не могу же я сажать девушку в такую телегу.

— А кто она? — В голосе Сэмми прозвучало нескрываемое любопытство. Точно у старой девы.

Я постарался ответить как можно более безразлично:

— Ты, наверное, и не вспомнишь. Вчера сидела с нами — Александра.

— Господи! — изумился Сэмми. — Она же совершенно не в твоем вкусе. Ты предпочитаешь более шустрых…

— Она мне нравится, — отрезал я. — Так дашь тачку?