Новолуние - Майер Стефани

– Конечно! Спасибо, папа!

Явное отсутствие аппетита у Эдварда отец деликатно оставил без внимания. Он привык, что мой бойфренд пропускает ужин.

– Разрешите похитить Беллу на остаток вече ра? – спросил Эдвард, когда мы с папой расправи лись с пиццей.

Я с надеждой взглянула на Чарли. Вдруг он считает день рождения домашним праздником? Мы же впервые вместе отмечаем с тех пор, как мама вышла замуж и перебралась во Флориду, кто знает, какие у него привычки.

– Без проблем! Тем более сегодня бейсбол: «Чи каго уайт соке» принимают «Сиэтл маринерс», – пояснил Чарли, и мои надежды рассыпались пра хом. – Боюсь, со мной будет не очень весело. Вот! – Он схватил фотоаппарат, который выбрал по пред ложению Рене (нужно же чем-то заполнять ее аль бом) и бросил мне.

Зря он так: у меня ведь с координацией проблемы. Выскользнув из рук, фотоаппарат полетел на пол. Эдвард поймал его в каких-то миллиметрах от линолеума.

– Отличная реакция! – похвалил Чарли. – Да вай, Белла, как следует развлекись у Калленов и обязательно сфотографируйся. Ты же знаешь маму: фотографии ей нужны еще раньше, чем ты успеешь их сделать.

– Чудесная идея, Чарли! – воскликнул Эдвард, передавая мне фотоаппарат.

Повернув к нему объектив, я щелкнула затвором.

– Работает!

– Вот и отлично. Передай привет Элис, что-то она давно не заходила, – чуть заметно ухмыльнулся Чарли.

– Пап, прошло всего три дня! – Чарли обожает сестру Эдварда. Их «роман» начался весной, когда Элис помогала мне выздоравливать. Отец был страшно благодарен девушке за то, что спасла от настоящего ужаса: необходимости купать почти взрослую дочь. – Не беспокойся, передам.

– Ладно, ребята, веселитесь хорошенько! – Ясно, папе не терпится от нас отделаться, да он уже к гостиной пятится. Конечно, там же телевизор…

Торжествующе улыбнувшись, Эдвард повел меня с кухни.

У пикапа он снова открыл пассажирскую дверь, и на этот раз я не спорила: чуть заметный поворот к дому Калленов в темноте мне ни за что не найти.

Эдвард погнал на север, не скрывая досады на то, что доисторический «шевроле» не позволял развить приличную скорость. Чуть больше шестидесяти километров в час, и двигатель начинал обреченно стучать.

– Да хватит! – возмутилась я.

– Знаешь, что тебе подойдет? Маленькая «ауди-купе»! Быстрая, бесшумная, надежная.

– У меня отличный пикап, а что касается баснословно дорогих излишеств, не помню, чтобы ты тратился на подарки родственникам!

– Верно, ни цента! – подтвердил щедрый Эдвард.

– Вот так-то!

– Можешь кое-что для меня сделать?

– Смотря что.

Каллен вздохнул, и самое любимое на свете лицо посерьезнело.

– Белла, в нашей семье последний настоящий день рождения отмечал Эмметт аж в тысяча девять сот тридцать пятом году. Так что будь любезна, не капризничай! Они так старались…

Когда Эдвард выгораживал семью, мне почему-то становилось немного страшно.

– Хорошо, буду паинькой.

– Наверное, стоит тебя предупредить…

– Да уж, пожалуйста.

– Они все очень волнуются… Все!

– Все? – сдавленно переспросила я. – А разве Эмметт с Розали не в Африке? – Жители Форкса думают, что брат с сестрой уехали в Дартмуртский колледж, но я-то знаю правду.

– Эмметту очень хотелось присутствовать.

– А… Розали?

– Ну, ты же понимаешь… Не волнуйся, она умеет держать себя в руках!

Я не ответила. Как не волноваться? В отличие от Элис, вторая «сестра» Эдварда, золотая блондинка Розали, не особенно меня жаловала. «Не жаловала» сказано довольно мягко; для изящной Розали я была незваной гостьей, без спросу проникшей в их тайный мир.

Я очень переживала, подозревая, что виновата в затянувшемся отсутствии родственников Эдварда. Не могу сказать, что мне не хватало надменной Розали, а вот по Эмметту, игривому медведю-гризли, я действительно скучаю. Мне всегда хотелось иметь старшего брата, ну, возможно, не такого устрашающего на вид.

Эдвард решил сменить тему:

– Раз на «ауди» ты не согласна, какой подарок примешь?

– Ты знаешь, что мне хочется, – чуть слышно прошептала я.

Мраморный лоб прорезали глубокие морщины: Каллен пожалел, что сменил тему.

Да, видимо, спорам сегодня не будет конца…

– Только не в такой день, Белла, пожалуйста!

– Ну, может, Элис уговорю.

Эдвард зарычал.

– Это не последний твой день рождения! – поклялся он.

– И где справедливость?

Неужели я слышала, как клацнули зубы?

Мы подъезжали к дому Калленов.

В окнах первых двух этажей горел яркий свет. У крыльца с карнизов свисали японские фонарики. Надо же, целая гирлянда, красноватыми отблесками играющая на стволах исполинских кедров. У парадной двери – цветы в больших вазах.

Розовые розы… Я застонала.

Пытаясь успокоиться, Эдвард набрал в грудь побольше воздуха.

– Это вечеринка, – напомнил он. – Расслабься.

– Хорошо, – пробормотала я. Выбравшись из машины, Каллен протянул мне руку.

– Можно вопрос?

Эдвард настороженно ждал.

– Когда проявят пленку, – начала я, крутя в ру ках фотоаппарат, – ты на снимке будешь?

Он расхохотался, помог мне выйти, затащил на крыльцо и, продолжая веселиться, подтолкнул к двери.

Каллены ждали в просторной белой гостиной и, увидев меня, проскандировали: «С днем рождения, Белла!», а я, зардевшись, опустила глаза. Казалось, каждый квадратный сантиметр пола Элис заставила розовыми свечами и хрустальными вазами чуть ли не с сотней роз.

Рядом с роялем Эдварда – застланный белой скатертью стол, а на нем именинный пирог с малиновой глазурью, еще розы, высокая стопка тарелок и небольшая горка подарков в серебристой упаковочной бумаге.

Да, все в тысячу раз хуже, чем я предполагала.

Почувствовав мое настроение, Эдвард обнял меня и чмокнул в макушку.

Карлайл и Эсми – неправдоподобно молодые и обаятельные родители четверых детей – стояли ближе всех к двери. Эсми осторожно коснулась моего запястья, а когда целовала в лоб, карамельного цвета волосы скрыли нас от остальных шелковистым облаком. Через секунду на плечо легла твердая ладонь Карлайла.

– Прости, Белла, – прошептал доктор Каллен, – Элис невозможно было остановить.

Рядом с родителями поджидали Эмметт с Розали. Девушка, конечно, не улыбнулась, но и свирепым взглядом не обожгла. Крупный рот Эмметта растянулся в широкой ухмылке. Мы не виделись несколько месяцев, и я подзабыла, как обворожительна Розали, глаз не отвести. А Эмметт… Неужели он такой… здоровяк?