Скрытая ярость - Гарвуд Джулия

Однако и гнев не спешил разгораться. Приходилось признать, что с Диланом так близко, через коридор, она чувствовала себя не в пример спокойнее. Даже Изабель прониклась его лекцией на тему простейших мер безопасности. Конечно, не сразу и не по собственной инициативе: сделав общий выговор, он сосредоточился на ней и устроил то, что в просторечии называется головомойкой. Изабель уже никогда не забудет заложить щеколду и повернуть в замке ключ. Кейт сильно подозревала, что младшей сестре предстоит теперь всю жизнь оглядываться через плечо и что даже самый бурный водоворот студенческой жизни не заставит ее потерять бдительность. И ведь он не угрожал, не наседал, не давил на психику! Просто умело подчеркнул то, к чему это может привести. Никакой гипнотизер не преуспел бы так, как Дилан Бьюкенен с его простой лекцией.

Как ему удается? Он явно предпочитает пряник кнуту, а между тем по долгу службы должен бы наоборот. Лучше бы кнут, со вздохом подумала Кейт. Трудно свести отношения к чисто платоническим, если мужчина проявляет трогательную заботу о тебе и твоих близких.

Ну зачем она улеглась с ним в постель?! Это было чудовищной ошибкой, а что она сделала, чтобы ее исправить? Заявила что-то вроде «ты мне безразличен, и я тебе безразлична, так давай разойдемся, как в море корабли». Надо бы лучше, да некуда.

Кейт улеглась, натянула одеяло на голову и провалилась в сон.

Глава 21

Четкий, расписанный по минутам план выезда не удался – со всеобщей помощью Изабель уложилась в сроки, а Кайра, именно поэтому, нет. Вместо того чтобы в семь утра уже мчаться по скоростному шоссе, в восемь они еще стояли возле машины, прощаясь и заверяя Кейт, что все будет в лучшем виде.

– Не хочется оставлять тебя наедине с горой финансовых проблем, – сказала Кайра.

– Ничего, как-нибудь справлюсь. Главное – не отчаиваться.

– Ты позванивай, чтобы мы не ломали голову, что и как. И не надо меня от всего оберегать, – заявила Изабель.

– Ладно, ладно, она будет резать тебе правду-матку прямо в лицо, – хмыкнула Кайра.

– Хорошо Дилан здесь. Если бы ты, Кейт, поехала в Саванну одна, то по дороге совсем спятила бы от раздумий. Его присутствие тебя отвлечет.

Дилан, настоявший на том, что лично запрет все двери, теперь тактично ждал за пределами слышимости. Ему самому не терпелось выехать, но он помалкивал, зная, как трудно надолго расставаться с близкими. Ожидая, он наблюдал.

Вот Кейт сделала какое-то замечание, видимо, на его счет, потому что они повернулись, чтобы улыбнуться ему. В этот миг, как откровение, ему вдруг явилась вся красота этих трех женщин.

Они были похожи, но каждую отличало что-то свое, придававшее ей уникальную прелесть. Изабель, само очарование, всеобщая любимица и прирожденная кокетка, была тоненькой и воздушной, эдакая белокурая фея с большими, чуть раскосыми глазами цвета моря. У Кейт глаза были темно-голубые, и волны каштановых волос выгодно оттеняли их, заставляя лучиться. Кайра была самой высокой и крепкой из сестер и телосложением напоминала Диану-охотницу с небрежно падающей на плечи гривой рыжеватых волос. У Кейт веснушки были только на носу – едва заметная россыпь, у Кайры их хватало и на щеках. При всей своей прямолинейности и любви к насмешкам она была еще и стержнем, основой этой небольшой дружной семьи, а если нужно, и миротворцем. Изабель больше получала, чем другие. Кайра больше отдавала.

Определить характер Кейт оказалось труднее. Она умела и брать, и отдавать, это Дилан знал по собственному опыту. В ней была и кротость, но в отличие от Изабель она могла за себя постоять. Было и что-то еще, какая-то неопределенность. Это что-то влекло к ней, по крайней мере его. Не фасад целеустремленной деловой особы, эдакой барракуды, которой палец в рот не клади. Не маска женщины, повидавшей виды, за которую она сама упорно держалась. Скорее, то, что под всем этим жила и дышала нежная, чувственная, ранимая и, если уж на то пошло, не слишком искушенная душа, – вот почему он сумел так легко уложить ее в постель. Очень может быть, что она об этом искренне сожалеет. А он нет. Он был рад, что так вышло.

Такой ход мысли не мог довести до добра, и Дилан сам не заметил, как начал вспоминать отдельные моменты той ночи. Ничего более несвоевременного было не придумать. Он встряхнулся.

– Кейт, ты собираешься ехать, или мы проторчим тут до завтра?

Она продолжала следить за тем, как Кайра выезжает из гаража. Только когда машина скрылась за поворотом, она повернулась, и стало заметно, что щеки у нее влажные.