Поцелуй с дальним прицелом - Арсеньева Елена

– Я тоже, – серьезно кивнул Бертран. – Кстати, не сомневаюсь: если бы сейчас кто-то, наделенный официальными полномочиями, обратился к документам фирмы «Passeur», то непременно обнаружил бы среди ее заказчиков Франсуа Туссе. А уж кто явился к нашему хитрому знакомцу под этим именем, можно только гадать!

– Так ведь нужно непременно!.. – азартно вскричала Алёна, но вдруг осеклась.

Бертран взглянул на нее с иронией:

– Вы хотели сказать, что нужно непременно донести на Никиту Шершнева в полицейский участок? Например, в тот, где комиссаром его кузен Жак Гизо? Этот комиссариат находится как раз на соседней улице. Ну что, прямо сейчас готовы отправиться? Только предупреждаю: я вас сопровождать не намерен.

– Да я тоже не собираюсь никуда отправляться и доносить, – пожала плечами Алёна. – Я только боюсь, что полиция сама ко мне придет. Ну ведь наверняка кто-то обратил внимание на рынке, что я его узнала и после этого он…

– Да вы что? Об этом и речи нет. Все покупатели пребывали в таком шоке, что о вас никто и не вспомнил. Ваш крик был принят за выражение ужаса. И вообще, каким образом вас можно вычислить среди сотен покупателей? Как отыскать в Париже? Нереально. Так что не волнуйтесь и не вздрагивайте от стука в дверь. И не надо… как это… сушить сухари, – щегольнул Бертран исторической российской реалией. – Никто к вам не придет.

– Плакать не стану, – буркнула Алёна. – А что говорят продавцы?

– Я уже имел честь вам доложить об этом, – сказал Бертран с ноткой нетерпения, и Алёна поняла, что ему отчаянно надоело толочь воду в ступе.

Так же, впрочем, как и ей.

– Вы мне не верите, что ли? – спросила Алёна настороженно.

– Отчего же? Верю. Настолько верю, что настаиваю: вам нужно уехать из Парижа.

– Но зачем же, если полиция убеждена: все чин-чинарем?!

– Чин-чин? Вы предлагаете на радостях выпить? Но при чем тут полиция? – воззрился на нее Бертран.

– Извините, – усмехнулась Алёна. – Вы так классно говорите по-русски, что я все время забываю, что все-таки нужно подбирать выражения. Я хочу сказать: чего мне опасаться, если полиция не собирается искать Никиту? Значит, и я как свидетельница им без надобности, они о моем существовании даже не подозревают?

– Забавное вы создание, Алёна, – покачал головой Бертран. – Криминальные романы пишете, и, говорят, очень недурные.

– А кто говорит? – мгновенно оживилась Алёна.

– Моя жена, например.

– Она уже прочитала новую книжку?

– Прочитала. Но не о том речь, – нетерпеливо продолжил Бертран, не ведающий, разумеется, простой истины: для всякого пишущего человека речь лишь тогда идет о том, когда касается его драгоценного творчества. – Вы пишете криминальные романы, которые требуют умения увязывать причину и следствие, однако анализировать способны, такое впечатление, только выдуманные вами же ситуации. А когда речь заходит о реальной жизни, вы совершенно беспомощны.

Эти слова до такой степени совпадали с тем мнением, которое сложилось у Алёны о себе самой, что она даже растерялась.

– Не обижайтесь, – ласково, словно малому ребенку, сказал Бертран. – У меня и в мыслях не было вас обидеть. Наоборот, это можно счесть за комплимент, я даже рад вашей беспомощности. Ведь сила женщины – в ее слабости. Но не в данном конкретном случае.

– Это еще почему? – насторожилась Алёна, которая ненавидела выражение «сила женщины в ее слабости», как не имеющее отношения к реальной действительности.

– Поясняю, – терпеливо продолжил Бертран. – Ладно, пусть полиция не собирается искать вас, потому что не имеет представления о вашем существовании. Но Шершнев-то имеет представление! Ему-то известно, что вы его видели, узнали! А вот о том, что вы намерены молчать, ему невдомек. Вы слишком опасная свидетельница. Шершнев будет вас целенаправленно искать.

– Каким же это образом, позвольте спросить? – сердито воскликнула Алёна, которую начал отчего-то раздражать этот разговор. – По улицам станет бродить днем с фонарем? Если мы с ним дважды столкнулись в Париже, так ведь это были чистые случайности!

– Случайности могут иметь роковые последствия, вам ли, как писательнице, этого не знать? – озабоченно проговорил Бертран. – В числе моих «наемных работников» случайно оказался именно Нерон, у которого были счеты с Шершневым. Вы с моей бель-сер Мариной случайно оказались на рынке именно в известное вам время… как нельзя более некстати!

– Лимит случайных совпадений исчерпан, – поспешно сказала Алёна. – Сколько ж можно?

– Сие одному Bon Dieu[19] известно, – пожал плечами Бертран. – Я люблю читать про всякие курьезы, и как раз недавно мне в каком-то журнале попалась заметка про эти так называемые случайные совпадения. Много там было примеров, но вот несколько самых поразительных. Однажды в Детройте какой-то ребенок выпал из окна четырнадцатого этажа и благополучно угодил в руки некоего Джозефа Фиглока, случайно проходившего мимо. Ровно через год, какого-то мая, не помню числа, шалунишка опять полез на подоконник и опять вывалился наружу… и опять его поймал Джозеф Фиглок! С точки зрения математики вероятность такого совпадения если и не равна нулю, то исчезающе мала. А оно произошло. Вот аналогичный случай. В 1980 году в городе Монтгомери (тоже Штаты) из окна вывалился двухлетний Робин Мур, угодив прямо на голову студентке Джуди Барнс, проходившей по тротуару. Оба участника этого происшествия отделались легким испугом. Однако ровно через год Джуди вновь проходила под окнами того же дома. И опять на нее рухнул из той же квартиры уже немного подросший Робин. И вновь оба не получили никаких повреждений, а если даже и лишились на время дара речи, то только от изумления. Не убеждает? – Бертран сердито поглядел на Алёну. – Вот вам примеры с менее оптимистичным исходом. Двух братьев задавило на Бермудах тем же самым такси, которое уже сбивало их год назад – правда, тогда без летального исхода. Причем и год назад управлял им тот же водитель, в машине сидел тот же пассажир, а братья ехали на том же самом мопеде по той же самой улице. Ну как?.. Или такой случай. Житель Милана, какой-то там, условно говоря, Макарони или Томатто, застрял в машине на железнодорожном переезде и не успел выскочить из нее. Поезд протаранил автомобиль, и наш Макарони-Томатто погиб на месте. Но самое поразительное, что за пять лет до этого на том же самом переезде и таким же образом погибла его дочь. Во время обоих столкновений состав вел один и тот же машинист. Каково?

Алёна пожала плечами. Она и сама знала, сколь поразительны бывают иногда совпадения. И сама не раз, как уже было сказано, становилась их жертвой или любимицей, в зависимости от настроения Фортуны, да и втихомолку собирала свою копилку совпадений, о которых читала там и сям или которые подкидывала ей жизнь ее друзей и знакомых. К примеру, одна из ее подруг увлекалась генеалогией и от нечего делать взялась писать историю своей семьи. И вот на какую патологически смешную закономерность она наткнулась: все ее четыре прабабки, родная и двоюродные, носили девичью фамилию Хищникова. Они сочетались браками с мужчинами, обладавшими следующими фамилиями: Медведев, Львов, Волков и Росомаха. Хищники с хищниками! Правда, потом порода начала мельчать. В роду появились Кошкины, Собакины, Зайцевы, Белкины, Сусликовы, Хомяковы, Мышкины, Крысины. И только лишь одни Филины нарушали общую картину. Правда, филин – хоть и птица, но тоже хищная… И вдруг эта ветвь семьи начала родниться сплошь с носителями птичьих фамилий: Птицын, Синицын, Орлов, Ястребов, Стриж, Соловьев, Соколов…