Огнепоклонники - Робертс Нора

Рина начала подниматься по ступенькам, мысленно вспоминая утро. Ушла она еще до восхода солнца, может быть, и забыла погасить свет. Но у нее это вошло в привычку, воспитанную с детства: мама строго наказывала за бесполезную трату электричества.

Положив ладонь на рукоятку пистолета, Рина другой рукой взялась за ручку двери, чтобы проверить замок. Дверь открылась, пистолет был уже наизготове. Потом она с досадливым вздохом задвинула его обратно в кобуру.

– Люк! Давно ты здесь?

– Пару часов. Я же тебе говорил, что могу заглянуть сегодня вечером.

«Да, верно», – подумала Рина, стараясь успокоить сердцебиение. У нее просто вылетело из головы. Радуясь ему, она шагнула с холода в теплую квартиру и протянула ему губы для поцелуя.

Поцелуй вышел кратким и формальным. Рина удивленно подняла брови. Обычно ему не терпелось до нее дорваться. Таковы же были и ее чувства к нему. Люк Чамберс был наделен утонченной, можно было даже сказать, элегантной, словно сделанной на заказ, сексуальностью, затронувшей какие-то струны в ее душе. Он преследовал ее с первой минуты знакомства, и это романтическое преследование тоже импонировало ей.

Ей нравилось, что он за ней ухаживает с цветами и телефонными звонками, романтическими ужинами и долгими прогулками по берегу. Ей очень нравилось, что он видит в ней хрупкую женщину. Приятно для разнообразия почувствовать себя женщиной, а не крутым и твердым, как скала, копом.

Возможно, именно поэтому ему не потребовалось много времени, чтобы уложить ее в постель. Но прошло три месяца, прежде чем она дала ему ключ от своей квартиры.

– Я задержалась внизу, поужинала, поговорила с Фрэн. – Рина размотала шарф, сняла шапочку и на радостях закружилась по комнате. – У меня сегодня был лучший день, Люк, и меня ждала самая прекрасная новость, когда я…

– Что ж, я рад, что хоть у кого-то был хороший день.

Он отошел от нее, выключил телевизор и картинно рухнул в кресло.

Ну, ладно, подумала Рина. Он, конечно, интересный и сексуальный, милый и романтичный, но у него было много работы. Он устал. Но, пребывая целыми днями в мире мужчин на равных, она с удовольствием принимала от Люка маленькие, льстящие ей, знаки внимания.

– Трудный выдался денек? – Рина стащила перчатки и куртку, убрала все в узкий стенной шкаф.

– Моя ассистентка подала заявление об уходе.

– Вот как? – Рина пригладила свои непокорные кудри, успев подумать о том, не пора ли ей сменить прическу. Потом она устыдила себя за то, что слушает Люка невнимательно. – А почему она уходит?

– Решила, что хочет вернуться к себе в Орегон. Ты представляешь? Вот просто так, ни с того ни с сего. Теперь я должен подыскивать новую, назначать встречи, отбирать из потенциальных кандидаток замену ей. Она уезжает через две недели, и за это время ей придется обучить свою преемницу всему, что она знает сама. Да плюс к тому у меня сегодня были три деловые встречи в городе. У меня голова раскалывается.

– Я принесу тебе аспирин.

Рина подошла, наклонилась и поцеловала его в макушку. У него были такие красивые шелковистые волосы, темно-каштановые и мягкие, как мех норки. И глаза в масть: темно-карие.

Когда она выпрямилась, он взял ее руку и устало улыбнулся.

– Спасибо. Последняя встреча затянулась, и мне просто захотелось тебя увидеть. Снять напряжение.

– Надо было заглянуть на первый этаж. Снятие напряжения – фирменное блюдо «Сирико».

– Как и шум. – Люк повысил голос, потому что она ушла в ванную. – Я рассчитывал на более тихий вечер.

– Ну, вот сейчас ты его получишь. – Рина нашла пузырек и вынесла его в кухню, где стояла газовая плита, надежная, как старая лошадь, а все рабочие поверхности были выкрашены в жизнерадостный желтый цвет. – Выпью-ка я с тобой аспиринчику на пару. Я там внизу переусердствовала с шампанским. Отмечали большое торжество.

– Да я уж вижу, ты здорово повеселилась. Я заглянул в окно, когда шел сюда.

– Ну, и что же ты? Надо было зайти. – Рина протянула ему аспирин и воду.

– У меня голова болела, Кэт. И мне не хотелось сидеть в шумном ресторане и ждать, пока ты нагуляешься на своей вечеринке.

«А если у тебя болела голова, какого черта ты раньше не раздобыл себе аспирина? – подумала она. – Мужчины, в сущности, такие дети».

– Я могла бы уйти с вечеринки раньше, если бы знала, что ты здесь. Фрэн беременна.

– А? – рассеянно спросил Люк.

– Моя сестра Франческа. У них с Джеком будет ребенок. Она смогла бы в одиночку освещать весь Балтимор своим лицом, когда сказала мне об этом.