Святые грехи - Робертс Нора

Бен взял за руку Тэсс, которая все еще пыталась подавить приступ смеха.

— Сейчас потяну как следует, и вы окажетесь рядом со мной, док.

— Тогда вам придется взять грех на себя, не говоря уж о расходах на химчистку.

В комнату быстро, словно он все еще шагал по улице, ворвался Эд. Маневрируя между лужами, он доедал йогурт — свой ежедневный завтрак. Облизав ложку, он остановился перед напарником, полулежащим на полу:

— Доброе утро, доктор Курт.

— Доброе утро. — Тэсс поднялась, продолжая борьбу со смехом.

— Отличный денек!

— Да, только немного холодновато.

— По радио передали, что к полудню будет почти пятьдесят.

— Как я посмотрю, вам двоим очень весело, — заметил Бен, — даже очень.

Тэсс откашлялась:

— Бен… С Беном произошло небольшое недоразумение.

Увидев кофейную жижу, стекавшую по стене, Эд поднял свои кустистые брови, словно удивляясь.

— Только воздержись от своих студенческих шуточек, — предупредил его Бен.

— Студенческих? — Эд, с удовольствием проговорив это слово, передал Тэсс пустую картонку из-под завтрака и, взяв напарника под мышки, без малейшего усилия поставил его на ноги. — У тебя, пардон, штаны мокрые.

— Я тут усмирял арестованного.

— Да? Ну что ж, порой и такое случается, особенно когда дел невпроворот.

— Пойду переоденусь, — пробормотал Бен. — А ты последи, чтобы доктор от смеха не лопнула. — Бен, слегка расставив ноги, пошел по коридору.

Эд взял у Тэсс пустую коробку и пластмассовую ложечку:

— Кофе не хотите?

— Нет. — Даже это коротенькое словечко далось ей с трудом. — С меня кофе здесь и так хватает.

— Подождите буквально одну минуту, и я провожу вас к капитану.

Все собрались в комнате для совещаний. Хотя обогреватель многообещающе гудел, пол оставался холодным. Харрис опять проиграл в ежегодной борьбе за ковер. Чтобы сохранить тепло, были опущены шторы, но все — бесполезно. Кто-то прикрепил к ним плакат, призывавший американцев экономить энергию.

Тэсс присела к столу. Рядом устроился Эд. Из чашки чая, стоявшей перед ним, доносился легкий аромат жасмина. Лоуэнстайн присела на краешек небольшого письменного стола, медленно покачивая ногой. Бигсби согнулся на стуле, аккуратно положив на колено очередной бумажный носовой платок. От сильного насморка нос его стал красным. Родерика не было — он долечивал свой грипп в постели.

Харрис стоял у зеленой доски, на которой столбиками были написаны имена жертв с относящимися к ним данными. На стене висела карта города с воткнутыми в нее четырьмя булавками с голубыми шляпками, рядом — пробковая доска, к которой прикреплены черно-белые фотографии с мест преступлений.

— У всех есть распечатки телефонных разговоров доктора Курт?

Так холодно, подумала Тэсс, по-деловому сказано: распечатки; боль, таящаяся в этих «распечатках», им недоступна.

— Капитан Харрис. — Тэсс перелистала собственные записи. — Последний отчет с комментариями и прогнозами находится у меня. Но может быть, вам и вашим офицерам интересно мое мнение об этих звонках?

Харрис согласно кивнул, обхватив руками спинку стула у себя за спиной. Мэр, пресса, начальник полиции — все словно в горло вцепились. Господи, когда же все это кончится и можно будет взять на Руки новорожденную внучку! Стоило увидеть ее в окне родильного дома, как жизнь приобрела новый смысл.

— Звонок этого человека ко мне был вызван испугом. Теперь не он сам, а болезнь управляет его поступками. Последняя… — Ее взгляд остановился на фотографии Анны Ризонер. — Последняя жертва в его замысел не входила. — Тэсс облизнула губы и мельком глянула на Бена, который как раз входил в комнату. — Он ждал меня, именно меня. Что касается других, то трудно судить, по какому принципу он их выбирал. Относительно Барбары Клейтон можно с уверенностью сказать, что это просто стечение обстоятельств: у нее сломалась машина, а он оказался рядом. В моем же случае все было заранее продумано. Он знал меня по фотографиям в газетах.

Тэсс приостановилась, полагая, что Бен пройдет и сядет рядом с ней, но он продолжал стоять, прислонившись к косяку двери. Их разделял стол. — Рациональная часть сознания, управляющая его повседневной жизнью, все больше и больше уходит из-под его контроля. Но вот появилась надежда на помощь со стороны человека, который, единственный из всех, не проклиная его, как другие, пытается понять происходящее с ним, к тому же чем-то напоминает Лауру, да так сильно, что пробуждает чувство любви и полного отчаяния.