Ореол смерти («Последняя жертва») - Робертс Нора

— Насколько противозаконна деятельность «Меркурия»?

— Шутишь, лейтенант? — ухмыльнулся Рорк.

Стиснув зубы, Ева решительно оттолкнула его руку, скользившую все выше по ее ноге.

— Сесили Тауэрс была непримирима к любым нарушениям закона и искореняла их, невзирая на лица. Если бы она вдруг обнаружила, что с «Меркурием» не все чисто, она бы не посмотрела, что в компанию вложены ее деньги, и возбудила бы дело.

— О да! Она уличила меня в грязных играх, и мне не оставалось ничего, кроме как заманить Сесили в подозрительный район, где ее уже поджидал нанятый мной головорез. Такова ваша версия, лейтенант?

— Да нет, ничего подобного я не думаю, но…

— Зато другие могут подумать, — докончил он за нее. — И тогда ты окажешься в весьма пикантном положении.

— Мне на это наплевать! — Сейчас она беспокоилась только о положении самого Рорка. — Но ты должен рассказать мне обо всем. Если в ходе следствия всплывут какие-то обстоятельства, которые свяжут твое имя с делом об убийстве Сесили Тауэрс, мне нужно быть к этому готовой.

— А ты уверена, что такие обстоятельства и вправду существуют?

— Нет, но если что-то такое есть, мне придется передать дело другому следователю.

— Тебе не кажется, что мы с тобой это уже проходили?

— Если ты имеешь в виду дело Дебдасс, то теперь все обстоит иначе. Ты не подозреваемый, Рорк! — Увидев, что он нахмурился, Ева постаралась говорить так, чтобы в ее словах звучало не раздражение, а здравомыслие. Ну почему с Рорком всегда все так сложно? — Я совершенно уверена, что ты не имеешь никакого отношения к убийству Сесили Тауэрс. Я выражаюсь достаточно ясно?

— И тем не менее ты устроила мне настоящий допрос.

— Popк, я — полицейский. Я должна допросить всех, кто был хоть сколько-нибудь знаком с жертвой. И с этим я ничего не могу поделать.

— Ну конечно. И начать решила с меня… Скажи, Ева, ты мне вполне доверяешь?

— Дело не в том, доверяю я тебе или нет.

— Это не ответ! — Его взгляд стал каким-то металлическим, отчужденным, и Ева решила, что повела себя неправильно. — Пойми, если ты не доверяешь мне, значит, все наши отношения сводятся только к обоюдоприятному сексу.

— Ладно, я постараюсь говорить по-другому, — она с трудом сохраняла спокойствие: реакция Рорка напугала ее. — Я ни в чем тебя не обвиняю. Даже если бы мы были с тобой незнакомы, я все равно допросила бы тебя одним из первых. Но вышло так, что я тебя хорошо знаю. Вот. — Она закрыла лицо руками. С них стекала пена. Ева всегда чувствовала себя несчастной, когда ей приходилось объяснять свои чувства. — Мне бы очень хотелось держать тебя в стороне от этого дела. И я надеюсь, что твои ответы дадут мне такую возможность. Но в то же время я не могу не думать о том, как можно использовать твои отношения с Сесили Тауэрс в интересах раскрытия убийства. Все. И то, и другое мне дается нелегко.

— Ну, так бы с самого начала! — Рорк набрал в легкие побольше воздуха и начал: — В деятельности «Меркурия» абсолютно все законно. По крайней мере — в последнее время, когда отпала нужда кое-что предпринимать в обход законов. Компания работает, приносит неплохую прибыль. И вообще, какой идиот, имея неподкупного прокурора в совете директоров, стал бы проворачивать нелегальные сделки?

Он сказал это так, что Ева сразу поверила ему. У нее как будто камень с души свалился, и она наконец смогла говорить просто и спокойно.

— Отлично. Но у меня будут еще вопросы. И журналисты уже напали на твой след.

— Я знаю. Это очень неприятно. Сильно они мешают тебе?

— Пока нет.

Ева позволила себе одно из нечастых проявлений нежности — крепко сжала руку Рорка. Он подался вперед и дотянулся до ее руки губами. Увидев, что Ева улыбается, он понял, что наконец-то она начала расслабляться, сбросила владевшее ею неимоверное напряжение.

— Не трать слишком много сил, чтобы держать меня в тени, — сказал он. — Я могу сам со всеми разобраться. И не стесняйся задавать мне вопросы — вполне естественно, что мои ответы помогут тебе в расследовании.

— Когда будет нужно, я обязательно обращусь к тебе, — на этот раз, почувствовав его руку на своем бедре, Ева улыбнулась и изобразила крайнее удивление: — Что, прямо здесь? И без акваланга?

Рорк ринулся к ней так, что вода перелилась через край ванны.

— Да. И нам будет очень хорошо, — в качестве доказательства он запечатлел поцелуй на ее расплывшихся в улыбке губах.