Наивная смерть - Робертс Нора

– Ему и этого времени хватило. Он сопротивлялся. Парень он сильный, наверняка старался держать голову над водой, дрейфовать. Буквально в пяти футах от того места, где «чистильщики» нашли следы кожи, есть ступеньки. Если бы он вспомнил о ступеньках, попытался до них добраться, опереться затылком… Убийце пришлось слегка помочь ему, ускорить процесс, так сказать, пока кто-нибудь не заглянул в бассейн. Там есть несколько длинных багров. Сачки, швабры. Ничего не стоило толкнуть его под воду и подержать там, пока не захлебнется. А потом просто выходишь оттуда и вливаешься в общий поток.

– Подонок женского рода, – мстительно вставила Пибоди, но Ева нахмурилась.

– Как ты думаешь, Моррис, в кабинете медсестры средней школы могут храниться паралитические вещества?

– Ну могут, конечно, только в малых дозах. Для облегчения боли при ушибах. Но что-то в этом роде? Вряд ли. Если у них что-то есть, то более примитивное. Локального действия.

– Значит, убийца не позаимствовал средство в школе, а принес с собой, – заключила Ева. – А это, в свою очередь, означает, что аффект и импульс исключаются. Подготовка, расчет, самоконтроль и в то же время способность рисковать.

Ей еще предстояло провести вероятностные тесты, еще раз проверить все по пунктам, пересмотреть хронологию и показания свидетелей. Но сейчас она повернулась и новым взглядом посмотрела на Уильямса.

– Ты был подлым сукиным сыном, но все-таки не был убийцей. Тот, кто убил Фостера, убил и тебя.

По приказу Евы Пибоди запросила ордер на обыск жилища Арнетты Моузбли. Барабаня пальцами по рулю, Ева поехала обратно в школу.

– Перезвони Рио, – потребовала она. – Мне нужен ордер на обыск квартиры Страффо.

– Ты всерьез думаешь, что Аллика Страффо могла их убить?

– Я думаю, красивые женщины умеют играть. Умеют изображать жертву. И еще я считаю, что Оливер Страффо – крепкий орешек. Может, он узнал, что его жена крутит с учителем. И еще он узнал, что Фостер знает и собирается подать сигнал. Надо защитить домашний очаг, защитить свою репутацию и свою мужскую гордость.

– Натяжка.

– Правда? – Ева вздохнула. – Если бы я знала об этой съемке, которую они прокрутили утром, мне бы захотелось найти оператора, репортера, продюсера, в общем, всех, кого надо найти, и поотрывать им руки-ноги. Я бы лучше надрала им задницу, чем пережить публичное унижение, а потом войти в свой родной «загон» и пережить все сначала.

– Мне очень жаль. А могу я задать вопрос? Почему в списке тех, кто стоит в очереди на отрывание рук и ног, нет самой потаскухи Магдалены или как там ее?

– Ее я приберегла бы на самый конец. – Пальцы Евы сжались на руле. – А это значит, что я прокололась бы раньше, чем добралась до нее, и в результате имела бы все то же, что хлебаю сейчас. И какой в этом смысл?

– Не надо так, Даллас. Ты не можешь…

– Отставить. Не будем больше об этом. – «И нечего было начинать», – мысленно добавила Ева. – Я заговорила об этом, только чтобы представить возможность, которую мы не должны сбрасывать со счетов. Страффо – адвокат, причем, надо отдать ему должное, чертовски хороший адвокат. Планирует, рассчитывает, разрабатывает стратегии. И, будучи адвокатом, выходя на процесс, он часто сознает, что ему предстоит добиться освобождения для виновного.

– Совести у него нет.

– Мы копы. Нам хотелось бы думать так об адвокатах. А для него это работа. Между прочим, предусмотренная законом. Но чтобы добиться освобождения или хотя бы приемлемой сделки для убийцы, насильника или наркоторговца, надо здорово поработать. Поэтому он вписывается в психологический портрет, и мы должны его проверить.

Пибоди на всякий случай сверилась со своими записями.

– Его не было утром в школе. Он не зарегистрирован.

– Какая бы ни была охрана, ее можно обойти. – Это Ева узнала от Рорка. – А в школе охрана всего лишь приличная. Кстати, это еще один пункт, который нам придется проверить.

Она могла бы попросить Рорка о помощи. У нее это уже вошло в привычку. Но она понимала, что на этот раз придется ей обойтись без своего гражданского консультанта.

В школе она декодировала замки своим универсальным ключом, вошла и, сунув руки в карманы, остановилась перед сканером службы безопасности.

Учащиеся и служащие были обязаны положить большой палец на специальную считывающую подушечку. Все отпечатки пальцев учащихся, учителей, персонала, опекунов, родителей, приводящих детей в школу, были занесены в базу данных. Гостям приходилось получать разрешение на вход. Сумки проверялись сканером на наличие оружия и запрещенных веществ.