Жемчужная бухта - Лоуэлл Элизабет

– Скольких?

– Не тратьте мое время. Вы его жена.

– Да, жена, но не деловой партнер. Я занимаюсь домом, оформляю платежные ведомости, беру арендную плату с рабочих, заказываю оборудование. Кроме того, я имею право высказывать окончательное мнение по поводу цвета. Вот и все.

– Как насчет черных жемчужин?

– А что с ними? Ваши «крупные игроки» сами знают, как заставить серебристогубые раковины производить жемчужины черного цвета, золотистого, розового или все эти тона одновременно. Члены консорциума разработали собственную технологию, которая принадлежит только им и никак не связана с «Жемчужной бухтой».

– Я не имею в виду обычную партию черных жемчужин. Я говорю о жемчужинах-радугах.

Ханна замерла от ужаса. Предполагалось, что об этих необыкновенных жемчужинах никому не известно, хотя кое-какая информация, видимо, просочилась. Слухи распространялись по Западной Австралии с быстротой термитов, однако видели это чудо только Лэн и она. Все считали, что она тоже знала секрет их выращивания, и глубоко ошибались.

Ее муж не доверял никому, – всегда открывал «экспериментальные» раковины сам, к тому же всегда держал несколько обычных жемчужниц среди особых, именно жемчужный хлам он и показывал любопытным. Возможно, Лэн никогда бы не рассказал жене о радугах, если бы не нуждался в ее способности ощущать цвет, чтобы выбрать гармонирующие среди ярких черных жемчужин.

Правда, за последние несколько лет пара-тройка черных жемчужин была все же украдена и появилась на рынке, но Лэн Макгэрри никогда и ни с кем не поделился бы секретом производства черных радуг.

За это его убили. Если бы убийца обнаружил, что Ханна ничего не знает, ее жизнь стала бы только быстро устранимой помехой на пути к владению «Жемчужной бухтой», производящей уникальный черный жемчуг.

– Радуги? – переспросила она, едва шевеля одеревеневшими губами. – У нас было несколько чудесных синих…

– Нет, не это.

– Если ваша семья готова взять на себя оплату долгов ради так называемых радуг, вы будете разочарованы. У меня нет ни одной.

Ханна не лгала. Большинство опытных жемчужин было забраковано и уничтожено, остальные Лэн хранил в тайнике, который теперь лежал разбитым стальным яйцом внутри разрушенного эллинга.

– Подумайте о нашем предложении. – В глазах Чана затаилось нечто страшное.

– Вы мне не верите?

– Я верю, что скоро наступит сезон дождей.

– Это угроза?

– Это факт. Продайте нам «Жемчужную бухту», мы достаточно сильны, чтобы выдержать надвигающуюся бурю, а вы нет. Зачем следовать за Лэном в могилу?

На миг Ханна пожалела, что «Жемчужная бухта» не принадлежала ей одной. Тогда бы она передала ее Чанам и убежала. Деревни в лесах Бразилии никогда еще не казались ей такими привлекательными. Такими безопасными.

Но Ханна быстро справилась с малодушием. Продать жемчужную ферму нельзя, и нет денег, чтобы убежать. Она снова почувствовала себя девятнадцатилетней беглянкой без средств к существованию, в чужом городе, ночью. Ей нечего продавать, кроме собственного тела.

– Я не могу продать «Жемчужную бухту», – очень спокойно произнесла Ханна.

– Вы имеете в виду, не хотите?

– Нет. Именно не могу.

– Почему?

– Половина «Жемчужной бухты» принадлежит Арчеру Доновану.

– Что?!

– Арчер… мистер Донован был партнером Лэна.

– Долго?

– Семь лет.

– Черт возьми. Неудивительно, что Лэн мертв. Он связался не с тем человеком.

– То есть?

– Арчер Донован. Трудно найти более жестокого человека, – засмеялся Янь.

– Я не думала, что семья Чанов отступит перед чем-нибудь.

– Человек, поссорившийся с Красной триадой и тем не менее оставшийся в живых, заслуживает уважения. Но Арчеру Доновану это удалось. Я должен позвонить. Это меняет дело.

Сетчатая дверь закрылась за Янем, взметнулась и осела горячая пыль на дороге, а Ханна все сидела в гамаке, легонько раскачиваясь взад-вперед.

Да, Арчер Донован мог быть жестоким. Только не с Лэном. Несмотря на множество поводов, он никогда не действовал против сводного брата, наоборот, спас ему жизнь, заплатил за лечение, сделал его своим партнером, затем выполнил требование Лэна и навсегда ушел из его жизни.

Ханна не знала, что связывало этих двух людей. Но возможно, Арчер Донован сделал бы то, чего не сделал бы никто другой: нашел убийцу.

Если не ради желания отомстить за брата, то хотя бы ради денег. Ибо даже самого безжалостного человека можно уговорить на поиски исчезнувшего сокровища, пообещав ему половину стоимости, которая составляла три миллиона долларов.