Жемчужная бухта - Лоуэлл Элизабет

– Кофе. И я бы с удовольствием поел. Что у вас принято есть в такое время?

( Но сейчас не время для ленча там, откуда вы прилетели – Ханна попыталась сосчитать разницу во времени и не смогла.

– Да. – Его зубы блеснули в подобии улыбки. – Хотя я научился жить где угодно и когда угодно.

Она направилась в кухню, чувствуя, что он идет за ней. Высокий, бесшумно двигающийся мужчина с холодными глазами. Интересно, улыбается ли он когда-нибудь по-настоящему?

Ханна никогда не видела его улыбки, впрочем, они и встречались-то лишь дважды.

Первый раз на ее свадьбе. Там Арчер не улыбался. Она бы тоже не улыбалась, если бы знала, что ее ждет. А второй раз было не до улыбок. Арчер появился весь в крови и приказал немедленно собирать вещи.

Да, он не улыбался, но сейчас ей нужен именно такой человек. Чтобы выжить.

Ханна начала доставать из холодильника свежие фрукты, сыр и ростбиф, которые ей принес Кристиан Флинн.

Каждое движение требовало огромных усилий. Толстый кусок мяса выскользнул из рук и упал на пол. Она тут же наклонилась за ним, однако Арчер ее опередил.

Ханна даже не подозревала, что он находился так близко.

– Если вы не собираетесь есть с пола, то лучше этим займусь я сам.

– Все в порядке. Я просто…

– Качаетесь, словно дерево во время урагана. Сядьте, пока не упали. Когда вы ели в последний раз?

Ханна закрыла глаза, но тут же снова открыла. Ей не понравились возникшие образы: тело мужа, иссохшие ноги в воде, похожие на две узкие полоски, рука, сжавшая орудие убийства.

Но про убийство никто не говорил. Ни когда его нашли, ни потом. Только о буре и несчастных случаях.

Ханна покачнулась, однако сильные руки не дали ей упасть.

– Когда вы в последний раз спали?

– Я в порядке.

– А я пасхальная булочка с изюмом. Сядьте. – Арчер подтолкнул ее к стулу и держал за плечи, пока не убедился, что она может сидеть без посторонней помощи.

– Так когда вы в последний раз спали? Я имею в виду настоящий сон.

– Я не спала по-настоящему с тех пор, как увидела острую раковину, торчащую из груди Лэна.

Г лава 4

Руки Арчера на мгновение застыли, потом он снова занялся приготовлением ленча. Он хотел выяснить, как умер Лэн. Кое о чем он уже догадывался, но сначала необходимо услышать детальный рассказ Ханны, а она на грани нервного срыва, ей нужен отдых. Ничего, он умел ждать.

– Что вы обычно пьете? – спросил он.

– Чай со льдом.

Он достал из холодильника кувшин, скрывавшийся за бутылками пива, извлек из буфета стаканы и тарелки. В одном из ящиков хранилось столовое серебро. Даже ножи для масла были смертоносно остры, без сомнения, заслуга Лэна. Несколько лет назад он не мог успокоиться, если не имел хотя бы три вида оружия, пристегнутого к различным частям его тела. А когда и этого казалось недостаточно, Лэн превращал в смертельные орудия даже обычные вещи.

Наверняка раковина была одной из таких вещей. Посмотрев на хозяйку, Арчер понял, что она изо всех сил пытается не заснуть. Воля у нее осталась прежней, как десять лет назад, когда он увидел красивую, наивную девушку-подростка, решившую бежать от жизни в лесах Бразилии, где приходилось много работать и делить пищу с туземцами, поедающими обезьян.

Решительность, волнующий голос, да синяя тайна глаз – вот что осталось от той девушки-подростка. Сейчас перед ним сидела измученная женщина.

Арчер молча нарезал кусочками фрукты, сыр, приготовил бутерброды с мясом, щедро сдобрив их горчицей, кетчупом и острой приправой. Когда он поставил тарелку перед ней, его губы сложились в подобие ухмылки. Кажется-, теперь смысл его жизни – кормить всех: Тэдди, младшего брата и невестку, в данный момент жену Лэна.

Правда, к Ханне он никогда не испытывал братских чувств, но сейчас неподходящее время проявлять к ней что-либо иное, кроме братской нежности.

– Попробуйте сначала это, – сказал он, прижимая свежий ананас к ее губам.

– Что? – вздрогнула, она.

Арчер протолкнул кусочек ей в рот, словно кормил свою племянницу.

– Жуйте, – приказал он. – Даже такой сладкий фрукт не растворится во рту сам.

Ханна повиновалась, и от удовольствия у нее появились мурашки.

– Холодно? – спросил Арчер, с трудом отводя взгляд, чтобы не пялиться на соблазнительно затвердевшие соски.

– Нет.

– Вы дрожите.

– У фрукта райский вкус.

Ее простота, непринужденность, чувственность оказали на Арчера нежелательное действие, и он сел так, чтобы не пугать Ханну проявлением своей животной похоти.