Жар небес - Браун Сандра

— Проклятие! Скажи, что ты хочешь меня. Шейла облизала вспухшие истерзанные губы:

— Я хочу тебя. Видишь, я здесь.

Он схватил ее запястье в клещи своих пальцев и потащил глубже в лес. Она спотыкалась о корни, полусмеясь-полуплача. Нет, она не испугалась. Сердце стучало от возбуждения, не от страха. Он не уводил ее от родного и безопасного, все это оставалось с ней, но он вел ее к неведомому и волшебному.

Он привел ее к тому месту в затоне, где всего несколько недель назад лечил от собачьих укусов. Там стояла та же пирога и тот же фонарь лежал в ней.

— Садись.

Она вошла в маленькую лодку и с размаху опустилась на скамью. Кэш оттолкнул лодку от берега и шагнул в нее плавным, точным движением. Взяв длинный шест, он повел пирогу по мелкой стоячей воде, отталкиваясь от дна.

Стоя на корме, он ни на миг не отводил взгляд от Шейлы. Его силуэт выглядел огромным и опасно нависающим над ней, как скала на фоне залитого лунным светом неба. Луна мелькала среди деревьев, обступивших берега, отчего лес постоянно менял очертания. Вода ласково журчала под пирогой. Лягушки квакали, сидя на мелких островках, и перекликались ночные птицы.

— Почему ты оставила его и пришла ко мне? Ты что, порвала с ним?

— Нам нечего было рвать.

— Не делай из меня дурака, Шейла. Это опасно. Шейла никогда не сомневалась в этом.

— Марк — «голубой». Наша дружба была чисто платонической.

Он не рассмеялся. И не обвинил ее во лжи. И ни словом не выразил своего недоверия. Хотя она ожидала чего-то подобного. Он молчал, продолжая отталкиваться шестом от илистого дна затона, помогая слабому течению.

Иногда расстояние между берегами было настолько небольшим, что ветви деревьев сплетались над ними, словно туннель. Бесконечные изгибы и повороты заставили Шейлу потерять всякое представление о том, в какую сторону они плывут. Даже луна, казалось, сбилась со своего пути.

Наконец пирога остановилась, уткнувшись носом в берег. Кэш ступил на землю и вытащил пирогу из воды.

Отбросив шест, он протянул Шейле руку и помог ей вылезти. В другой руке он держал фонарь и, освещая тропу, повел ее к дому.

Поднявшись на веранду, он поставил фонарь на стол, стоящий у кровати, и повернулся лицом к Шейле. В течение нескольких секунд, которые казались ей вечностью, они молчали — просто стояли, глядя друг на друга, уже понимая, что сейчас произойдет.

Они бросились друг на друга одновременно, словно изголодавшиеся звери. Пальцы Кэша зарылись в ее волосы и встретились, обхватив затылок. Запрокинув ей голову, он поцеловал ее в губы, потом — в шею, снова впился в губы. Он целовал ее, не скрывая, чего хочет, а между поцелуями шептал весьма откровенные слова. Иногда он что-то бормотал по-французски, и, хотя слова эти были ей незнакомы, интонацию понять было нетрудно. Внимая этой чувственной лексике, Шейла тоже не скрывала своего желания, податливо изгибаясь, прижимаясь к нему.

От тела Кэша — жесткого, налитого какой-то настырной твердостью, ее отделяла лишь ткань платья, тонкая и легкая, и Шейле хотелось, сорвав эту раздражавшую преграду, раствориться в нем.

Его поцелуи стали нежны и намеренно неторопливы. Он то погружал, то вынимал язык, наслаждаясь каждым мгновением их любовной игры.

— Тогда… ты и понять не успела, что с тобой случилось, — хрипло проговорил он. — Сейчас я хочу, чтобы ты разгорелась как следует.

— Уже вполне достаточно.

Она охнула, когда его руки скользнули вниз по ее телу. Ладони у него были такие горячие, что казалось, платье сейчас растает.

Он посмотрел на нее сверху вниз и улыбнулся:

— Хорошо. Очень хорошо.

Кэш склонился к ней и опять поцеловал ее в губы. Затем нащупал пуговицы на платье. Оторвавшись от ее рта, он тщательно освобождал каждую пуговицу из петли, и когда все они были расстегнуты, он распахнул ей лиф. Кружевной бюстгальтер нежно-телесного цвета скрывал грудь. Он просто испарился в его ловких пальцах.

Кэш принял в ладони ее груди и большими пальцами стал гладить соски.

— Кэш, — почти беззвучно произнесла она и, положив руки ему на талию, откинулась назад.

Он негромко застонал от удовольствия и возбуждения, когда под его настойчивыми пальцами ее соски затвердели и порозовели, став похожими на розовые жемчужины. Он наклонился к ее груди и быстро лизнул их языком. Затем взял один из них в рот.

Слившись в объятии, они рухнули на кровать. Он потянул вниз ее платье, стащил его через ноги и отшвырнул куда-то в сторону.