Нефритовый остров - Лоуэлл Элизабет

– В экономическом отношении – безусловно. Но не следует забывать, что Китаем всегда правили и до сих пор правят идеологемы, символы. Нам, на Западе, это трудно понять, и тем не менее я не сомневаюсь в том, что Китай скорее выберет экономические трудности, чем склонится перед требованиями Америки, не говоря уже о Тайване.

– Ваше мнение, Лев? – Хелен обернулась к другому эксперту.

– Это было бы катастрофой, – ответил экономист Лев Клайн, приглашенный для участия в передаче. – Торговые переговоры между Китаем и Соединенными Штатами находятся в критической фазе. Три дня назад стороны почти договорились об экспорте автомобилей в обмен на импорт одежды в числе прочих вещей, а также подошли к соглашению о том, что китайские банки будут соблюдать международные…

Внимание Фармера полностью переключилось на экраны компьютеров. Эти телевизионные болтуны знают торговую ситуацию хуже, чем он. Во-первых, они даже не упомянули о торговле Китая оружием на международном уровне. Но если отвлечься от этого, грубая правда заключается в том, что китайская экономика держится на экспорте абсолютно всего – от оружия до зубных щеток. Если Китай не слезет со своего слишком высокого коня, правила игры, безусловно, ужесточатся, и тогда бурный поток китайских товаров на богатые американские рынки превратится в слабенький ручеек. Если же это произойдет, международные банки, выдавшие Китаю ссуды, окажутся под угрозой потери своих денег в результате дефолта, так как прибыль от экспорта перестанет поступать и платить долги будет нечем. Запад понесет некоторые потери, но Китай потеряет намного больше.

Дефолт, то есть неуплата долгов на международном уровне, повлечет за собой целую цепочку неприятных последствий. Главное среди них – это то, что Китаю придется печатать деньги для покрытия своих долгов. Деньги, не обеспеченные никакими реальными ценностями. Если не будет притока твердой валюты – а в случае дефолта это маловероятно, – инфляция выйдет из-под контроля и в конце концов китайские деньги станут дешевле спички, которой можно будет их поджечь.

В стране неминуемо начнутся уличные беспорядки, потому что на недельную зарплату невозможно будет купить чашку риса. Ответом на это станут жестокие репрессии. А если и этого покажется мало, произойдет военный переворот, будет установлен железный порядок и на руинах прежнего государства родится новое.

Такое уже бывало. И еще не раз будет. Таков мировой ход событий.

Так как у Фармера на территории Китая не имелось никакой собственности, которую стоило бы защищать, то ценность китайской валюты его не волновала, так же как и стоимость чашки риса. Если бы удалось утвердиться в Китае, как он о том мечтал – возможно, лет через десять такое и произойдет, – то Фармер использовал бы все имеющиеся в его распоряжении средства и методы, включая ложь, чтобы погасить растущий кризис. Вероятно, именно это и пытаются сейчас делать торговые партнеры Китая, Соединенные Штаты в том числе. Фармер тут ни при чем. Единственное, чем он рискует, – нефритовый похоронный костюм, за который назначили такую бешеную цену. Что бы ни случилось в Китае, его прибыльные рынки ни в Южной Америке, ни в России не понесут серьезного ущерба. Однако уже лет через восемь, максимум через шестнадцать, потребительский потенциал этих рынков окажется исчерпанным.

Ему нужна густонаселенная страна с низким уровнем технического развития, куда бы можно было экспортировать электронику. Страна, где уже произошла промышленная – но не компьютерная – революция. Наиболее очевидный выбор – страны Африки, Индия и Китай. Однако у африканских государств нет денег, чтобы оснащаться для нужд двадцать первого века. Даже если бы Африке и удалось получить ссуды, возникает проблема плотности населения: в этом районе слишком долго игнорировали проблему СПИДа.

В Индии численность населения достаточна, и деньги у них есть. Однако когда этот рынок только-только открылся для инвестиций, у Фармера не хватило средств, чтобы его захватить. «Фармер энтерпрайзез» тогда сумела выбить лишь 14,4 процента на рынке электроники Индии. Это оказалось больше, чем у многих, но все же слишком мало для того, чтобы диктовать цены.

Китай манил к себе, как сладкий, не нарушаемый никакими кошмарами сон. Фармер твердо решил захватить лидерство на этом колоссальном рынке. Магнат испробовал обычные методы – взятки подкупы, угрозы – и получил обычный результат: все это прекрасно, но недостаточно хорошо.