Нефритовый остров - Лоуэлл Элизабет

– Вы же сами сказали, что угощение там первоклассное, а кроме того, вам не хочется огорчать своих лучших клиентов, ведь так?

Клиентов…

Лайэн попыталась найти простой и достойный ответ для объяснения своих сложных взаимоотношений с семейством Тан. Ничего не приходило в голову. Наступил один из тех неловких моментов, которые ей уже столько раз приходилось переживать. Незаконнорожденная дочь Джонни Тана…

– Вы правы, мне не хотелось бы их огорчать.

Она печально улыбнулась. Какая ирония судьбы!.. Она их огорчила уже самим своим появлением на свет: живое свидетельство связи Джонни Тана с иностранкой.

– Можно задать вам вопрос? – Кайл, наверное, почувствовал, как напряглась ее рука. – Нет, не личный. Профессиональный.

– О семье Тан?

– Нет, вот об этой вашей сумочке.

Лайэн опустила глаза на крошечную белую сумочку, свисавшую с плеча на длинном узком ремешке. Сумочка совсем ничего не весила, так что хозяйка почти забыла про нее.

– И что же вы хотите спросить?

– Она слишком мала даже для записной книжки. А вот мини-магнитофон высокого качества там вполне мог бы поместиться. Надиктовать впечатления, скажем так.

– Мог бы, но его там нет. Только ключи от машины и визитные карточки.

Она умолчала о газовом баллончике, спрятанном в сумочке.

– Это значит, что вы несерьезно относитесь к торговым операциям?

– Нет. Это значит, что у меня фотографическая память.

– Отлично. Тогда вы легко сможете описать парня, который за вами следит.

Глава 5

Возразить, что это чушь, никто ее не преследует? Именно так Лайэн и собралась сделать. Однако мгновение спустя представила себе, что Кайл сейчас уйдет, а она останется одна.

– Кавказец, ростом пять футов и десять дюймов. – Она старалась говорить ровным тоном. – Средней упитанности, чисто выбрит, темный шатен, в белой рубашке и смокинге, который не очень хорошо сидит, особенно на животе. Обувь, похоже, уличная. У него поразительная способность мгновенно смешиваться с толпой.

Кайл тихонько присвистнул.

– Похоже, у вас была возможность очень хорошо его рассмотреть.

– Я видела его всего один раз, сегодня вечером, в течение нескольких секунд, когда вы подняли меня над толпой.

– Да… действительно фотографическая память.

– Я же вам говорила.

– И как долго он за вами следит?

– Не знаю. Но за прошедшие две недели у меня несколько раз возникало ощущение, что за мной кто-то наблюдает.

– Почему?

– Не знаю.

Кайл внимательно взглянул на нее. Лайэн шла рядом, упрямо вздернув подбородок. Бедра соблазнительно покачивались, нефритовое ожерелье мерцало на фоне белого шелка, как весна на фоне зимы.

– Попробуйте еще раз.

Подбородок поднялся еще выше, однако Лайэн не сумела скрыть напряженность, сковавшую все ее тело.

– Я действительно не знаю, почему за мной следят.

– Попробуйте догадаться.

– Может быть, из-за этих драгоценностей? – Она коснулась пальцами ожерелья и браслета.

– А раньше вы их носили?

– Нет.

– Тогда попытайтесь еще раз.

Вместо ответа Лайэн, которую Кайл крепко держал под руку, попыталась вырваться. Не получилось.

– У меня нет настроения играть в «Двадцать вопросов».

– Не расстались ли вы в последнее время с любовником? Может быть, бросили кого-нибудь?

Лайэн опустила ресницы, чтобы скрыть блеск глаз. Она вспомнила Ли Циня, который теперь носил фамилию Тан. Но последние два года их свидания были лишь мимолетными. И потом, она его не бросала. Только отказалась продолжать отношения после того, как он женился на одной из двоюродных сестер Тан и взял ее фамилию.

– Нет, – ответила Лайэн. – Я в последнее время ни с кем не встречалась и никого не бросала.

– Может быть, кто-нибудь из разъяренных поклонников?

– У меня их нет.

– А как насчет вашей семьи? Не попали ли ваши родственники в чей-нибудь «черный список»?

– В последнее время? – Она пожала плечами. – Нет, все как обычно.

– А что значит «как обычно»?

– Моя мать – любовница Джонни Тана, – бесстрастно сообщила Лайэн. – Уже больше тридцати лет. И конечно же, она стоит на одном из первых мест в «черном списке» Танов. Но это уже давно не новость.

Кайл нежно, осторожно погладил ее пальцы. Отвел Лайэн в тихий уголок зала, где были выставлены образцы тонкой каллиграфии, которая привлекала лишь немногих ценителей – широко образованных, имевших специальную подготовку. Здесь можно было спокойно поговорить.