Сезон разводов - Коллинз Джеки

После успеха «Исступления» ее жизнь круто переменилась. Время от времени у дома дежурили папарацци, в бульварных изданиях участились публикации о ее семейной жизни. Можно подумать, публике больше заняться нечем, кроме как вздыхать о ее пошатнувшихся отношениях с Линком! Должно быть, вести о том, что Линк проводит время с Лолой Санчес, докатились и до Британских островов, и родители заволновались. Иначе с чего бы им ехать в такую даль?

– Когда вас ждать? – спросила она.

– В конце этой недели, – сказала мама.

– Мам, вам вовсе не обязательно ехать, я в порядке. Честное слово!

– Дорогая, ты наша дочь, – напомнила Марта. – Мы хотим тебя поддержать.

Шелби поняла: отговаривать бесполезно. Марта Чейни женщина решительная.

Она положила трубку и стала думать об ужине у Пита, о том, как он признался ей в любви. Он застал ее врасплох, и она не нашлась, что ответить.

– Мне надо было это выговорить, Шелби, – сказал Пит. – Если у вас с Линком не наладится – знай, я всегда буду тебя ждать.

– Спасибо тебе, Пит, но в данный момент мне и в голову не приходит завязать с кем-то отношения.

– Понимаю, – ответил он. – Я готов ждать.

Пит был необыкновенный человек. Знать, что такой мужчина тебя любит, уже было лестно для любого самолюбия.

Потом Шелби села в машину и поехала на студию. Второй ассистент режиссера встретил ее словами:

– Тебя ждет сюрприз.

– Что такое?

– Сама увидишь.

Шелби открыла дверь своего трейлера. Посреди комнаты стояла корзинка с очаровательным палевым щенком. Рядом – ваза с букетом роз персикового цвета – ее любимый цвет.

Она распечатала записку.

Шелби не знала, как реагировать. Это был такой милый жест! И такой искренний…

Она взяла щенка на руки, и тот мигом принялся лизать ей лицо.

Шелби перечитала записку.

Ну почему она должна во всем себе отказывать? Решено: если Линк в ближайшее же время ничего не предпримет для примирения, она сделает следующий шаг.

ГЛАВА 36

Лола рвалась в Лос-Анджелес, чтобы помогать родным ухаживать за Седьмой, Весь день она либо работала, либо висела на телефоне. По три-четыре раза на дню звонила маме, а после работы говорила сначала с Изабеллой, потом с мужем Сельмы и двумя ее детьми.

Мэтт не роптал. Он был так рад вернуться к ней, что не смел рта раскрыть, опасаясь, как бы его снова не выставили за дверь. Чуть не каждый день – поскольку других дел у него не было – он сопровождал ее на работу и болтался вокруг съемочной площадки. Он решил приглядеть за Линком Блэквудом. Мэтт видел газеты и слышал, что говорят о Линке и его жене.

Сердце Лолы было далеко от съемок. Она чувствовала, что стала играть невыразительно, хотя Элиот Файнерман помалкивал.

Однажды, когда они снимали в ресторане в районе Трибека в Нижнем Манхэттене, вдруг объявился Тони Альварес. Фитч Конн с заискивающей улыбкой проводил его на площадку. В мире режиссуры Тони Альварес считался культовой фигурой: его фильмы всегда делали неслыханные сборы, а коллеги-режиссеры восхищались его творческим почерком.

Лола остолбенела. Они уже несколько недель не общались.

– Привет! – окликнул Тони, прямиком направляясь к ней. Глазами он прожигал Лолу насквозь.

Она невольно отпрянула.

– Тони?.. Что ты тут делаешь?

– Ты не отвечаешь на звонки, сама не звонишь. Угадай теперь: что я тут делаю?

– Я… Я была очень занята, – оправдывалась Лола. Как же он все-таки красив в этой черной облегающей футболке и отутюженных брюках! – Съемки все время отнимают. А как только закончим, уеду в Лос-Анджелес, чтобы сидеть с Седьмой.

– Как у нее дела?

– По-прежнему в коме.

– Н-да… Беда.

Она стала озираться в поисках Мэтта. Не хватало еще, чтобы они столкнулись лицом к лицу – неприятностей не оберешься.

– Тони, – не своим голосом проговорила Лола, – ты молодец, что приехал, но, как видишь, я сейчас занята. Так что давай поговорим как-нибудь в другой раз.

– Что ты мне лапшу на уши вешаешь? – разозлился Тони. – У тебя, Лола, короткая память. Когда ты вернулась ко мне, то поклялась, что никогда больше меня не оставишь. Ты поклялась, что всем объявишь о нас с тобой. А теперь стоило приключиться небольшой неприятности, как тебя уже и след простыл?

– Я бы не стала называть ранение моей сестры небольшой неприятностью, – оскорбилась она.