Паутина - Майкл Джудит

— Мне кажется, я была за ним замужем. Или жила с ним.

— Невозможно.

— Почему?

— А потому, дорогая моя Сабрина, что тогда ты бы мне все рассказала. Мы же говорили с тобой об этом.

В комнату вошла мадам Бессе, неся на подносе бутылку с водой, ведерко со льдом и вазу с фруктами.

— Ланч готов, месье, хотя я не знала, что мадам захочется есть.

— Может, перекусим? — предложил Макс. — Мне нужно кое о чем тебе рассказать, но я подожду, пока ты не будешь готова меня выслушать.

Стефани почувствовала как по коже у нее побежали мурашки.

— Что-нибудь случилось?

— Может случиться, но все будет в порядке. Пойдем. Может, все-таки перекусим?

Стефани покорно шла следом за ним. На террасе, в углу, в тени платана стоял столик. Из окна был виден небольшой вишневый сад. Деревья подступали к самому дому и сбегали с холма. Далеко внизу пестрели крыши Кавайона, за ними — зеленая долина, залитая солнцем. Белые и бледно-розовые розы вились по стене, заглядывая в окно; порхали бабочки.

— Как же здесь красиво! — пробормотала Стефани.

Взяв блюда с холодным фазаньим мясом и маринованными овощами, Макс положил ей и себе еду на тарелки.

— На свете тысячи красивых мест. Мне хотелось бы показать тебе многое, что ты еще не видела.

— Ты хочешь сказать, что собираешься попутешествовать? Но мы ведь не так давно здесь живем. — Зрачки ее глаз расширились. — Значит, что-то все-таки случилось? Ты хочешь поскорее отсюда уехать, да? Макс, расскажи мне, что произошло.

Заметив страх в ее глазах, он отказался от своего намерения. Она и так разволновалась, когда вдруг вспомнила чье-то имя. Кто такой этот Гарт, черт бы его побрал? С Сабриной Лонгуорт у них были общие знакомые в их кругу лондонского общества, но не было человека по имени Гарт. Наверное, кто-то из друзей детства. Интересно, мелькнула у него мысль: она вспомнила нечто из своего далекого прошлого, и это доброе или дурное предзнаменование? И станет ли ей сложнее или, напротив, легче все вспоминать теперь? Но ведь прошло уже восемь месяцев; ясно же, если амнезия продолжалась так долго, то маловероятно…

— Макс, расскажи мне, что произошло!

— Ничего особенного, не беспокойся. — Налив воды в бокалы, он старался говорить непринужденно, почти равнодушно. Пожалуй, нужно будет подготовить ее. Можно подождать неделю-другую, а потом сказать ей, что они уезжают из Кавайона. За это время он постарается сделать так, чтобы все было готово для работы в другом месте. — Я же сказал, что все будет в порядке. Необязательно, чтобы разговор состоялся сегодня, это не к спеху.

— Что не к спеху?

— Я имею в виду разговор о том, что мы с тобой собираемся делать. Это не срочно, так что забудь, что я что-то говорил.

— Я больше не хочу ничего забывать. Если у тебя неприятности, я должна о них знать.

— Нет у меня никаких неприятностей.

— Ты же сказал, что может что-то случиться.

— Да, может. Но пока не произошло ничего такого, о чем тебе нужно знать или о чем ты могла бы беспокоиться. — Он взял ее руку в свои. — Я тронут тем, что ты принимаешь все близко к сердцу. Для меня это много значит.

Я полюбила другого. Я ухожу от тебя.

Она отвела глаза, стараясь придумать, с чего начать разговор.

Ты думаешь, что если я за тебя беспокоюсь, то, значит, люблю. Но это не так. Я беспокоюсь потому, что ты всегда был добр ко мне, я не хочу, чтобы тебе угрожала опасность, но я не люблю тебя. Я люблю другого и хочу быть с ним, поэтому и ухожу от тебя.

Но заставить себя сказать это она не могла. Если у Макса неприятности или ему угрожает опасность, она не может бросить его. А сегодня в его голосе послышались нотки, которых она раньше никогда не замечала, и на лице, пусть мельком, но отразилось что-то незнакомое. Она так испугалась, уловив в глазах Макса и услышав в его голосе пусть даже еле заметное беспокойство, что была не в силах сказать, что уходит от него, или что думает об этом.

Но я не могу спать с ним и оставаться его женой…

— Я уезжаю на две недели, — сказал он. Стефани сидела молча. — Терпеть не могу от тебя уезжать, но мне нужно повидаться кое с кем. Я все время буду в разъездах, а то взял бы тебя с собой.

Ощутив невероятное облегчение, она опустила голову, чтобы он не видел ее глаз.

— Ты имеешь в виду тех, с кем занимаешься экспортно-импортными операциями?