Паутина - Майкл Джудит

— Да, я знаю, но сейчас я просто не в силах решить… Робер, сейчас я хочу только, чтобы вы встретились с ним и узнали его получше.

— И чтобы я дал вам свое благословение.

— Да.

— И обвенчал вас?

— Когда мы будем готовы… если вы согласитесь… кроме него, мне больше никто не нужен.

— А чего вы хотите сейчас?

— Сейчас я хочу, чтобы вы сказали, что рады за меня. Хочу, чтобы вы порадовались тому, что я нашла человека, которого люблю. — На глаза ее навернулись слезы. — Хочу, чтобы вы были другом нашей семьи.

Робер поцеловал ее в лоб.

— Ну что ж, тогда сегодня, после обеда. Вы успеете с ним связаться? Давайте пообедаем вместе в кафе «Элен». По-домашнему.

Кафе «Элен» располагалось в угловом, когда-то жилом доме. Это было белое, массивное здание квадратной формы. Официант провел Стефани и Робера через узкую арку в крошечный внутренний дворик, где благоухали розы. Единственный столик был накрыт на троих. Когда Леон вошел, он поцеловал руки Стефани.

— Я так волновался. Вчера весь день тебе звонил. Позвонил даже Жаклин, но она сказала, что не знает, где ты бываешь по воскресеньям.

— Столько всего случилось… Мне столько тебе нужно рассказать, Леон. Познакомься, это преподобный отец Шалон.

Мужчины обменялись рукопожатием, оценивающе поглядели друг на друга и инстинктивно прониклись взаимной симпатией.

— Мне доводилось видеть ваши картины, — произнес Робер. — Вы очень талантливы.

— Но что же все-таки случилось? — Леон уселся и взял Стефани за руку, а Робер рассказал ему о том, что произошло на вершине Венту. Пока он говорил, Леон придвинулся к Стефани и крепко сжал ее руку. — Ужасно, ужасно. Как же ужасно находиться там одной. Среди ветров и мертвецов. Мертвецов, — повторил он голосом, больше походившим на невнятное бормотанье. — Мертвецов: Все так неожиданно, так невероятно. — Обняв Стефани за плечи, он повернул ее лицом к себе. — Я хочу всегда быть с тобой, помогать тебе, если будет нужна моя помощь, оберегать тебя от опасностей, чтобы ты никогда больше не оставалась одна, как там, на горной вершине, чтобы тебе не было страшно… Господи, да я готов сделать все что угодно, чтобы этого никогда больше не было.

— Я думала там о тебе, — сказала Стефани. — Разговаривала с тобой. Говорила, что я не должна умереть, потому что у нас еще ничего не начиналось.

Он еле слышно рассмеялся.

— Ну что же, впредь мы будем заботиться друг о друге. А отец Шалон помолится за нас обоих.

— Да, где бы вы ни были, — ответил Робер, и они заговорили о том, что уже произошло, и о том, что еще могло произойти. Они просидели за столиком до самого вечера, вспоминая Макса, узнавая все новые подробности о занятиях Робера и о том, чем Макс ему помогал, и пытаясь предугадать, какая опасность угрожает Стефани.

— Мы уедем, — наконец, сказал Леон. — С какой стати нам оставаться, если опасность все-таки существует? Здесь нас ничто не держит. Найдем какой-нибудь тихий городок, где можно будет все начать сначала, где мы сможем жить так, как хотим, не привлекая внимания. Да, кстати. Я знаю, куда мы поедем. У меня есть друзья в Везле. Я пользуюсь гостиницей и мастерской, когда бываю в Бургундии. Вот туда мы и отправимся. В Везле никто друг за другом не следит, туристов там всегда много.

— Прекрасный городок, — сказал Робер. — И от него рукой подать до Парижа. По-моему, не больше сотни миль.

— Да, примерно, — ответил Леон. — Из Везле можно будет время от времени выбираться в театр, на концерт, в картинную галерею, словом, жить так, как нам захочется. Сабрина, ты не против?

— Нет, не против, — ответила она. Она не стала говорить, что и в Везле, и в Париже, и в любом другом городе, куда они захотели бы поехать, пожалуй, могут найтись знакомые ей люди. До тех пор, пока она не вспомнит, кто она, она не будет знать наверняка, что в этом или другом месте у нее нет знакомых. Но с какой стати говорить об этом именно сейчас? Леон рядом. Весь ужас вчерашнего дня: похороны в лесу, тягостное настроение, — все это осталось позади. Ей вспомнилось, какой неподдельный восторг охватил ее на вершине Венту за несколько мгновений до появления убийцы. У меня все еще впереди… новая жизнь, жизнь вместе с Леоном. Потому что я все вспомню. И тогда я стану той, что была раньше, и той, что я есть сейчас. И тогда я буду иметь все, что пожелаю.

Наверное, в жизни уже никогда не будет так просто, мелькнула у нее мысль. Теперь она уже знала, как спокойствие солнечного дня может разбиться вдребезги, как счастье может внезапно исчезнуть. Она подумала, что в предстоящие годы будут и неприятности, и новые открытия, и внезапные встречи, которые даже представить себе невозможно. Но если они будут вместе дорожить жизнью, которую станут строить сообща, то с ней уже не случится ничего страшного. Никогда не будет такого, как на вершине Венту, когда ей было и страшно, и одиноко. Потому что мы будем вместе. И ничто нас не разлучит.