Музыка дождя - Пикарт Джоан Эллиотт

– Ой, прости. Ешь и наслаждайся.

Эмили снова посмотрела на Шепа.

– Я никогда не знала, что ты так придирчиво относишься к пище.

Шеп пожал плечами.

– Ты никогда не спрашивала.

«Лучший друг обязательно спросил бы, – подумала вдруг Эмили. – Лучшие друзья знают друг о друге много всяких мелочей». Боже правый, неужели она была так невнимательна к нему? Что еще она не знала о Шепе? Неужели она была так поглощена обвинениями в том, что Шеп не был ее лучшим другом, что сама не заметила, как перестала быть лучшим другом ему? Не самая приятная мысль.

– Шеп, мне показалось или ты действительно все время ставишь ударение на слово «друзья»?

– Не только на слово, но и на статус. Я так и знал, что ты заметишь это, потому что ты очень умная женщина. Мы ведь начинаем с нуля, и самое главное – быть в первую очередь друзьями.

– Начинаем с… О нет, Шеп. – Эмили покачала головой.

– Да, Эмили, – твердо сказал он. – Мы любим друг друга, и я сделаю все, чтобы убедить тебя в этом. Ты забываешь, как много времени у меня было, чтобы обдумать наши отношения. Я знаю, что люблю тебя. Я никогда не сомневался в этом. Но ты сама сказала, что одной любви недостаточно. – Шеп сделал паузу. – Мне кажется, теперь я понимаю, что ты имела в виду, и постараюсь доказать тебе это на деле. Но скажи мне, Эмили, тебе никогда не приходило в голову, что ты сама не была идеальной женой? Я тебя люблю, очень люблю, но не буду скрывать, что кое-что в тебе мне не очень нравится.

4

Шеп не ожидал, что сумеет заснуть в эту ночь, и очень удивился, когда утром его разбудили упавшие на лицо солнечные лучи. Он подложил руки под голову в ожидании, пока улетучатся последние остатки сна, и тут же мысли его сосредоточились на Эмили.

Он вовсе не собирался говорить ей того, что выпалил вчера вечером во время обеда, но отчаявшийся человек совершает отчаянные поступки. Когда Шеп сказал Эмили, что они начинают с нуля, ему вдруг показалось, что добавляется еще один слой кирпичей в стену, которую она успела воздвигнуть между ними. Следующие слова Шепа настолько ошеломили Эмили, что эти новые кирпичи превратились в пыль. Она с недоумением смотрела на него.

Шеп настоял на том, что сам уберет все на кухне, получив от Эмили строгие указания не выбрасывать остатки содержимого кастрюльки, хотя ему очень хотелось это сделать. Потом они посмотрели по телевизору старый фильм, персонажи которого начинали петь в самые неподходящие для этого моменты. Эмили, казалось, пристально следила за действием, но Шеп, с подчеркнутым вниманием уставившийся на экран, чувствовал, что она искоса поглядывает на него. Когда она смотрела в пространство, вроде бы погруженная в свои мысли, на лице ее появилось сосредоточенное выражение, обнадежившее Шепа.

Шеп знал, что мысли ее сосредоточены на нем. Он любил ее, испытывал к ней нежность и временами жалость, но не раскаивался, что решился сказать ей эти жесткие слова. Шеп надеялся, что она сделает правильные выводы. Шеп отбросил одеяло и вылез из кровати. Он вдруг понял, что отлично отдохнул. Мысль о том, что собственная жена спала не не с ним рядом, а в другой комнате, не слишком тревожила Шепа. Сейчас он чувствовал себя полным сил и энергии и готов был принять вызов, брошенный ему Эмили.

Через некоторое время Шеп был уже чисто выбрит и одет для утренней пробежки. Он решил, что Эмили наверняка еще спит – не было и восьми, – и, стараясь не шуметь, вышел через заднюю дверь на пляж.

Небо над океаном было ясным и синим, именно таким, каким он представлял его себе, когда ехал сюда. Шеп глубоко вздохнул, и его легкие наполнились солоноватым свежим воздухом. Песок был еще мокрым после дождя, и Шеп знал, что задаст сейчас неплохую работу своим ногам. Утренние пробежки были частью реабилитационной программы, направленной на то, чтобы укрепить поврежденные мускулы раненой ноги.

Он начал медленно, чтобы постепенно разогреть мышцы, потом набрал скорость и почувствовал, что тело слушается его. Казалось, оно гудело от сдерживаемой энергии. Господи, как хорошо быть живым! Он никогда больше не будет воспринимать жизнь как нечто само собой разумеющееся. И никогда больше не будете принимать как должное любовь Эмили Тайсон-Темплтон.

Эмили сидела за столом напротив Мэрили в уютной кухне своей подруги. Перед ней стоял стакан молока, а ее соседка прихлебывала кофе. Эмили отказалась от домашнего пирога, а Мэрили доедала уже второй кусок.