Шелковая паутина - Браун Сандра

Принесли заказ, и беседа прервалась. Ресторан отеля «Полумесяц» славился сочетанием отличной кухни с элегантным сервисом. Эрик отдал должное свежим ячменным булочкам и не уставал нахваливать своего цыпленка.

От десерта Кэти отказалась, но Эрик уговорил ее съесть оставшуюся булочку с душистым густым медом. Затем им подали кофе.

Когда принесли счет, она сказала, что заплатит за себя сама. Эрик свирепо глянул на нее.

— Но ведь не вы меня пригласили, это была идея Эдны.

— Мисс Хэйли, я за равенство между полами, но до известных пределов. Заплатить за обед с дамой — как раз один из таких пределов. Так что по счету плачу я.

Его упрямо сжатая челюсть и безапелляционный тон убедили ее, что тема закрыта.

— Где тут танцевальный зал? — спросил Эрик, когда они вышли в вестибюль.

— По-моему, нам не следует туда ходить, — торопливо запротестовала Кэти.

— Напротив, мы просто обязаны пойти. Эдна потребует полного отчета, и, боюсь, я упаду в ее глазах, если не протанцую с вами хотя бы один танец.

По выражению его лица Кэтлин видела, что возражать бесполезно, поэтому она просто сказала:

— Надо спуститься вниз.

Он повел ее по широкой лестнице с резными перилами, и они оказались в полупустом зале. Обстановка там была совсем простая, зал скорее напоминал деревенскую таверну. На стене за стойкой бара светились неоновые названия различных сортов пива. Людей там почти не было, но оркестрик из трех музыкантов наигрывал медленный танец в полумраке зала.

Ничуть не смущенный тем, что народу так мало, а танцующих пар и вовсе нет, Эрик вывел Кэтлин на середину и обнял.

Музыканты играли красивые старинные баллады. Эрик и Кэтлин станцевали два раза, их тела едва касались друг друга, хотя рука Эрика лежала на спине Кэти уверенно и прочно.

На третьем танце Эрик взял руки Кэтлин и положил их себе на шею, а сам обнял Кэти за талию. Наклонив голову ниже, он прошептал:

— Так мне больше нравится. Как будто занимаешься любовью под музыку.

Он прижался к ней всем телом, и на мгновение у Кэтлин перехватило дыхание: его готовность заняться любовью была совершенно очевидной. Он зарылся лицом в ее волосы, вдыхая аромат духов. Губы его почти трогали ее ухо, когда он шептал ее имя. Ласково, едва касаясь, он поцеловал ее в губы.

— Как чудесно ощущать твое тело рядом с моим и двигаться с ним в унисон. Как мне нравится твое лицо, твой запах, вкус твоих губ. — Его язык совершал чудеса, и это заставило ее прижаться к Эрику крепче.

Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем она сообразила, что музыка смолкла. Музыканты отложили инструменты и встали, намереваясь сделать перерыв. Кэтлин смущенно отстранилась от Эрика.

— Тащи-ка эту горяченькую штучку поскорее домой, приятель. Сдается мне, она уже на взводе.

Незнакомый голос, произнесший эти наглые слова, вернул их на землю.

5

Кэтлин развернулась в ту сторону, откуда прозвучал этот гнусавый мерзкий голос, и увидела двух молодых парней, сидевших за одним из маленьких столиков. Парни развалились на стульях, их физиономии не выражали ничего, кроме тупой наглости. Ковбойские шляпы были сдвинуты на затылок.

Лицо девушки залилось горячей краской. Резко отвернувшись и не дожидаясь Эрика, она почти побежала к двери. Треск ломаемой мебели заставил ее остановиться.

Эрик ринулся на столь опрометчиво пошутивших парней, словно ягуар. Одного он ударил кулаком в челюсть. Ковбой рухнул на пол, сраженный ударом, и замер без движения. Второй встал и попытался оказать сопротивление, но ему в живот врезался железный кулак, и незадачливый вояка, согнувшийся от боли пополам, получил полагающийся ему хук в челюсть.

Нелепо распластавшись на полу, он со страхом смотрел на Эрика.

— Выпей чего-нибудь холодненького за мой счет, приятель, — весело бросил ему Эрик и швырнул на столик бумажку в пять долларов.

Потом с поистине королевским величием подошел к Кэти и вывел ее из зала.

Они поднялись по лестнице, прошли через холл, и только у входных дверей Кэтлин дрожащим голосом спросила:

— Эрик, с вами все в порядке?

— Конечно. А что со мной могло случиться? Они заслуженно получили по своим безмозглым башкам, нечего было высказываться. — Он улыбнулся и успокаивающе погладил ее по руке. — Они будут жить, обещаю. Я соизмерял свои силы, насколько это было возможно.

Именно это беспокоило ее больше всего. Когда там, в зале, он посмотрел на ковбоев, она заметила выражение его лица, и у нее мороз пробежал по коже. Хищно оскалившиеся зубы, крепко сжатые кулаки — все в нем дышало яростью и злобой.